Байки Семёныча. Вот тебе – два! - страница 17

Вот в таком неуравновешенном душевном состоянии и жесткой ностальгии по государственному спирту ссудила Судьба несчастному прапору поучаствовать в техническом сопровождении ночных тренировочных полетов, заменив им, прапорщиком, обычного солдатика, какового в этот день для исполнения рутинной работы по какой-то причине не нашлось. Задача была простой – заправлять летающие машины спиртом. Что за самолет подкосил мамой и папой даденное поименование Нюха, я не знаю, но это была явно не главкомовская «ТУшка», спирт в которую по причине прожорливости последней заливали непосредственно из спиртовоза, применяя для этого толстенный шланг и заправочный пистолет. Тут, видимо, самолет был поменьше, и потому заливать нужно было относительно немного, а вместо спиртовоза обойтись можно было простым солдатиком, взгромоздившимся на стремянку. Так оно обычно и бывало. Летающее средство, сиречь самолет, отлетавшее полетное задание, присаживалось для осмотра и дозаправки, если в том возникала потребность, полученный уход и дозаправку получало, после чего вновь улетало в небеса нарезать бесконечные тренировочные круги, не удаляясь от аэродрома больше чем на полсотни километров.

Дозаправлять, как правило, требовалось именно спирт, потому как топлива в леталке было с избытком и сжечь его все за полтора часа кружения над родным аэродромом возможным не представлялось. В таких случаях к подрагивающим от возбуждения и желания взмыть в небеса крыльям подкатывали высоченную стремянку, и рядовой боец технической службы, взобравшись по ней до самого верха, балансируя там, как макака на спине скачущего во весь опор пони, вливал через широченную горловину специального бака положенные литры антиобледенительного спирта.

Но, как я уже сказал, юркого бойца в этот день по какой-то причине не нашлось, а регламент между тем выполнять все одно требовалось. На то он и регламент. Команда обслуживания, решив, что Нюх, будучи самым худым и пронырливым, как бы он этому ни противился, просто обязан исполнить роль авиационного виночерпия и реализовать полагающуюся спиртовую дозаправку. Нюх начал было отнекиваться и взывать к совести сослуживцев, мотивируя свой отказ тем, что у него на содержании масса иждивенцев, коих он не имеет права оставить сиротами, что не его это должностные обязанности, а также тем, что ему просто-напросто страшно. Оттого страшно, что, свалившись с такой высоты, он какую-нибудь важную часть организма обязательно повредит. В этом он, Нюх, совершенно уверен. И в том, что упадет, и в том, что повредит. Боевые товарищи клятвенно пообещали его, с высоты снисходящего, обязательно поймать и ни в коем случае телесных травм не допустить, а вот если он, Нюх, прямо сейчас и немедленно на крыло не полезет, так эти самые телесные травмы у него, у Нюха, даже без всякого падения возникнут всенепременно.

Выбор был невелик, и он таки полез.

Влез, на верхней ступеньке стремянки угнездился и бережно переданную снизу канистру в трясущиеся руки принял. Мелко дрожащими ножками в стремянку ненадежно уперся, канистру к груди прижал и, немного в разные стороны раскачиваясь, о своем коротком будущем задумался. Ну, то есть к заправке самолета изготовился. А раз уж изготовился, так и не откладывай на века, дорогой товарищ прапорщик, знай себе лей, технический регламент неукоснительно соблюдая. Он и полил. Полил широким потоком, причмокивающим размеренными «бульками» у самого горлышка канистры. Бульк, бульк, бульк… Булькало ровно так же, как булькает из вожделенной бутылки водки, предварительно на сутки уложенной в морозильник и теперь исторгающей из себя в хрустальную рюмку тугую, как растительное масло, водку, замерзшую до температуры минус десять. Ровно так же булькало, но значительно громче. Ну а вслед за этими, услаждающими слух звуками до обонятельной системы прапорщика донеслась густая волна испаряющегося спирта. Донеслась, по ноздрям вдарила и воскресила в воспоминаниях прапорщика те славные деньки, когда его собственные бидоны, откупориваемые для изъятия небольшой доли благодати, дарили его таким же радостным запахом и предвкушением предстоящей прибыли либо неменьшим ожиданием скорого праздника алкогольного опьянения.