– Что он хочет предпринять?
– Ну-у, – она снова притянула меня к себе и, поцеловав в висок, попыталась меня успокоить, – папу расстроить, как ты знаешь, довольно сложно, но он немного разволновался. Так что даже я не знаю, чем закончится их разговор. Но ты не волнуйся, если что, я сумею его успокоить, и всё обязательно обойдется. Также мы с ним понимаем, что ты хотела бы сохранить своё инкогнито, осознаем причину этого. Поэтому и отпустили тебя сюда учиться, и тут сейчас не с официальным визитом, но скрываться под личиной папа, сама понимаешь, не согласился бы.
Мой мозг зацепился за фразу: «немного разволновался». В отношении папы это звучало как гром среди ясного неба.
Немного изогнутая бровь выражала высшую степень его изумления, едва сведенные брови – сильнейшую степень недовольства. Он только радовался, когда мы, его семья, были рядом, искренне и ярко… Но чтобы папа «волновался»! Такого я, вообще, никогда не видела!
– Какая красотка! – мои мысли прервал восхищенный вопль одного ненормального и безумного оборотня, который возник словно ниоткуда. И этот самоубийца сделал то, что привык делать со всеми приглянувшимися ему адептками… Он от души, с чувством и блаженным выражением на своей наглой морде шлепнул мою маму по попе… И, прежде чем я или она что-то успели сообразить, схватил её ещё и за плечи и притянул к себе.
– Аширия Шор’эншэ! – с лестницы раздался недовольный голос ректора Геонора. – Верно говорят. Яблочко от яблоньки недалеко падает…
Тут я уже совсем перестала удивляться тому, что происходит. Так я думала до того момента, как четко за спиной Шэйна не появился ОН… Огромный, со сверкающими бирюзой глазами, охваченный языками черного дыма и буквально полыхающий от ярости!
Все волосинки на моем теле от силы, что сейчас «разливалась» по холлу вместе с его появлением, встали дыбом. Артефакты нагрелись и, болезненно кольнув остаточной магией, сломались, а мои длинные белоснежные волосы сразу после этого закономерно и крайне стремительно вернулись к первоначальному, естественному золотистому цвету.
– Беги, глупец, – прохрипела я, смотря глазами полными ужаса на Шэйна, хотя прекрасно понимала, что шансов спастись у него нет. Ему теперь путь один: сразу на кладбище, причем только в качестве удобрения, ведь даже нежить из тех куцых останков, что от него останутся, создать не удастся …
4. Глава 4
Все кристаллы в магических лампах, раскалившись до ярко-белого цвета, одновременно и с оглушительным треском разлетелись на крохотные осколки, размером с пылинки. А блестящие кристаллики, медленно кружа в воздухе, порхая, начали медленно опускаться вниз, окрашивая воздух в разные оттенки.
«Красиво», – подумала я отстраненно, наблюдая за ними. А потом эту красоту быстро стала поглощать непроглядная, густая чернота.
– Э-э-э… – протянул загадочно, пребывающий в состоянии наивысшей степени удивления, Геонор.
– М-м-м… – вторила ему мама и, обернувшись, осмотрела внимательно всех мужчин по очереди.
– Ш-ш-ш… – прошипел Шэйн, у которого от мощной магии дрожали ноги. Было видно, что даже просто стоять он может сейчас с огромным трудом.
– У-убью, – тихо, безэмоционально, но при этом сквозь зубы произнес эльф.
– Папа! – осознавая всё, что сейчас может тут произойти, выпалила я.
– Рэн! – воскликнула одновременно со мной мама, тоже разволновавшись.
– Э-эллулиар Айэрэрмар?! – голос ректора задрожал, как звон бьющегося стекла.
