Ужин в ее комнату принесла снова госпожа Леттин. Иннэль сделала вывод, что Миара попросила свою нянюшку приглядывать за гостьей.
- Покушай, деточка! – добродушно сказала женщина, снимая с подноса тарелки на прикроватный столик. – Сегодня семейного ужина не будет. Не до того господам, - тут она вздохнула. - Господин Кей что-то пожевал на ходу и снова побежал по делам. А госпожа Миара и вовсе отказалась есть. Сказала: аппетита нет. Я уж и не настаивала. А ты поешь, да не стесняйся. Тебя беда этого дома не касается.
- Мне так неудобно, что вы за мной ухаживаете, - смутилась Иннэль. – Я могла бы поесть где-нибудь на кухне…
- Скажешь тоже – на кухне! – отмахнулась госпожа Леттин. – Чтобы эти сплетницы пялились на тебя и шушукались потом по углам? Да мне не трудно. Все разъехались из отчего дома, мне и возиться не с кем. А я ж их всех троих с малолетства растила. Миара в детстве такой малышкой славной была. Помню раз…
Иннэль внимательно слушала и с удовольствием поглощала ужин. Пожалуй, такие вкусные блюда она ела в новом мире впервые: сочное запеченное мясо под ягодным соусом, тушеные овощи, пышные ватрушки с местным сладким сыром…
- Вот умница! – похвалила ее няня, забирая пустые тарелки. – Пойду я. А ты ложись спать. Завтра в замке все затемно подниматься.
Женщина снова вздохнула в ответ на какие-то свои мысли, коснулась рукой груди, потом лба и оставила Иннэль одну, затворив за собой дверь. И не закрыв девушку на замок. Это было маленьким знаком доверия со стороны хозяев замка, решила Иннэль, в очередной раз испытав теплое чувство по отношению к дознавателю и его сестре. Чувству благодарности сильно способствовала и сытость. Нет, конечно, запирать Иннэль не было никакого смысла, и это понимали все. Как бы она выбралась из замка? Да она бы заплутала через пять минут блуждания в лабиринте переходов и лестниц. А даже если бы смогла убежать? Куда ей податься в этом враждебном мире? Нет, господин Рошшель пока был единственной защитой и гарантией безопасности Иннэль.
Девушка подошла к окну. Ночь давно уже вступила в свои права. За зубчатыми стенами замка лежала долина, и оттуда в окно вливался дышащий прохладой мрак. Издалека доносилось пение каких-то ночных птиц, непривычное, но красивое. У Иннэль защемило сердце. Неужели она скоро забудет свой родной мир? Пусть новый очень похож на ее родной, но привыкнет ли она к нему, такому чужому? И неужели она забудет дорогих ей людей? Вернее, одного дорогого ей человека. Надо же! Она сама не заметила, как забыла все имена. Даже имя мужа не всплывало из глубин прошлого. Ну и пусть! Разве имя важно? Зато она помнила его лицо, его голос. И тосковала по нему так же, как и месяц назад. На секунду Иннэль посетило искушение: как было бы хорошо, если бы она забыла свою тоску и боль, истерзавшие ее сердце и в итоге толкнувшие ее на сделку с ведьмой. Но девушка тут же отмахнулась от этого соблазна. Нет! Ни за что! Без этой боли, без этих воспоминаний она будет уже не она.
Иннэль обошла комнату. Спать не хотелось: переживания и бурные события этого дня не давали душе успокоиться. Девушка взяла подсвечник и стала с любопытством обходить комнату.
Кровать с балдахином занимала центр комнаты, а напротив стоял изящный туалетный столик с большим зеркалом. Иннэль уселась за столик, достала из своего рюкзака крем и намазала руки. Она вспомнила, как спешно собирала вещи в своей квартире, запихивая самое необходимое. Таким казалось абсолютно все, включая лак для волос и фен. Но в итоге она ограничилась разумным списком: средства гигиены на первое время, лекарства и пара сменного белья. Косметику она класть не стала.
