Анна смотрела на нее как завороженная. Из-за белой одежды и гривы светлых волос казалось, женщина излучает сияние и оставляет его шлейф подобно комете. Шлейф действительно присутствовал, или, скорее, свита – несколько фигур, идущих на почтительном удалении от первой. Анна насчитала восемь женщин, и каждая несла в руках что-то вроде горящей лампады. Обычные живые женщины… Под их ногами скрипел гравий, а одна, меньше и толще других, даже тихонько закашлялась.
Процессия прошла мимо Анны и скрылась между менгирами. Спустя несколько секунд оттуда донеслось тихое стройное пение на незнакомом языке.
Анна сидела под дубом, абсолютно опустошенная от увиденного. Обжигающий ужас первых мгновений погасил панику, как лед гасит приливную волну. Она просто сидела на траве и смотрела перед собой. В голове ни единой мысли. Словно странное существо в белых одеждах одним своим присутствием лишило ее способности испытывать хоть что-то.
Сознание Анны следовало за тихим пением покорно, как дитя за дудочкой Гамельнского крысолова. И это пение неудержимо влекло ее туда, где выстроились кругом древние камни. В самый центр этого круга.
Она встала, отряхнула джинсы от налипшей травы, лизнула глубокие царапины на тыльной стороне руки, с усилием раздвинула живую изгородь и вышла на дорогу. Молодой месяц висел над оливами, впереди дышали вечностью мегалиты, и песня, что пели в кромлехе существа в белом, звучала как начало всех начал. Словно прямо сейчас там, между древних камней, зарождалась сама жизнь.
Эта песня была ей странно знакома – не разуму, но инстинктам. И она будто говорила: «Иди к нам, иди, иди, иди…» Все в Анне откликнулось на этот зов, обещающий счастье и покой, и она пошла вперед, туда, где темные камни и белые женщины, словно фигуры на шахматной доске мироздания, играли свою бесконечную партию.
– Остановись!
Анна вздрогнула всем телом и обернулась так резко, что шею пронзила острая боль. Эта боль вернула ее в реальность, как укол иглы возвращает людей в сознание.
Пение внезапно оборвалось. Ночь потемнела еще больше, и какой-то человек протягивал ей руку. Из кустов неторопливо вышел рыжий котенок, подошел к Анне и по-хозяйски уселся у ее ног.
– Анна, ты меня слышишь? Понимаешь, что я говорю?
Она взяла на руки кота, глубоко вздохнула.
– Я понимаю, что ты говоришь. Я не понимаю, какого черта ты здесь делаешь, Леандру.
* * *
– Хотите сказать, она ушла с места встречи? – спокойно уточнила Магистр, и в этом спокойствии он безошибочно уловил предвестие бури.
– Я хочу сказать, она где-то там. Найти ее будет несложно.
– Никто не станет ее искать! Смысл именно в том, что она должна быть в определенном месте в определенный момент времени.
– Вы сказали, временной отрезок – три часа. Я обеспечил ее присутствие рядом с кромлехом на этот временной отрезок. Если вы хотели, чтобы ее привязали к менгиру, вам следовало дать более четкие инструкции.
Магистр молча дала отбой.
«Похоже, это увольнение, – подумал он. – Что ж. Так и было задумано.
