Одет он был в кожаные штаны до колен и высокие мокасины. На шее у него висело ожерелье из медвежьих когтей.
– Почему я должна бояться? – спросила Лиззи у Сэм.
У вас рана на ноге, мисс Лиззи. Тот злой, который в набедренной повязке, не хотел, чтобы вы оставались в лодке. Он хотел выбросить вас обратно в воду, потому что сильно шла кровь, но этот, который говорит с вами, ему не позволил.
– Рана? А почему я ничего не чувствую? – спросила Лиззи.
– Не знаю. Наверно, потому, что они посыпали на рану какой-то серебристый порошок. На голени содрана кожа.
Лиззи попыталась сесть, чтобы посмотреть, что случилось с ее ногой.
– Наверно, вы задели ногой о проплывающее в воде бревно или корягу, – предположила Сэм.
– Нада лежать. – сказал Острый Коготь, – Туда, – показал он рукой на то место, где она только что лежала.
Лиззи почувствовала слабость, закружилась голова, предметы вокруг нее начали расплываться, и она легла обратно на дно длинной узкой лодки.
Они еще долго плыли по течению, прежде чем сошли на берег. Ей казалось, что она никогда не коснется больше ногами твердой поверхности земли, ее так и будет постоянно качать, сопровождая тряску тошнотой.
Наконец пристали к берегу.
Мужчины покинули длинную узкую лодку, не обращая внимания на девушек. Это были совсем молодые индейцы. Они смеялись, отчего их высокие острые скулы поднимались еще выше, тонкие черты лиц с прямыми носами не выглядели отталкивающе. Размахивая сильными мускулистыми руками, высокие и стройные с загорелой темной кожей, они слаженно занялись приготовлением ужина.
Двое из них разожгли костер, потерев в ладонях маленькую сухую твердую палочку длиной с древко стрелы, вставив ее в отверстие в коре дерева.
Двое других взяли стрелы и принялись пускать их в воду недалеко от берега. Потом оба ныряли, вытаскивая рыбу со стрелами из воды. Вскипятили воду, запекли рыбу, заварили свежие листья падуба, достали сухие кукурузные лепешки.
Еду и золотисто-зеленую жидкость, налитую в кору тыквы, снова принес индеец, назвавший себя Острым Когтем, с присоединившимся к нему новым почитателем пленниц. Этот новый друг молодой индеец удивительным образом походил на своего более старшего собрата, но выглядел чуть моложе.
Являются ли Лиззи и Сэм пленницами, они сами не понимали. Относились к ним не плохо, за исключением того индейца, что был в набедренной повязке с волосами до плеч, подвязанными лентой на лбу. Он изредка гневно поглядывал на девушек, останавливая недобрый взгляд темных глаз, совсем иных, чем у Острого Когтя, на Лиззи. Взгляд этот давил тяжестью, заставлял держаться подальше ото всех остальных.
– Мате, лепешка, рыба. Есть, – сказал индеец с обсидиановыми глазами, предлагая еду.
От него исходил легкий аромат дыма.
– Спасибо, – поблагодарила Лиззи, обратив внимание на его длинные тонкие пальцы.
Сэм тоже вслед за Лиззи приняла чашу с напитком от младшего индейца, кивая ему и давая понять, что они благодарны.
– Что это за племя, не знаешь? – спросила Лиззи у Сэм, жующей кукурузную лепешку.
– Должно быть маскоги, мисс Лиззи. Это же река Куса, – ответила Сэм.
– Я слышала, тетушка опасалась набегов чероки, – сказала Лиззи.
– Нет, не чероки. Эти, вроде не сильно злые. Не думаю, что чероки вытащили бы нас из воды, – ответила Сэм, – Мисс Лиззи, не знаю, как сказать…, – начала Сэм.
– Да говори уж как-нибудь, – подбодрила ее Лиззи.
