Бабочка вяло свисала со стебля травы и тихонько шевелила крылышками.
– Пожалуйста, никуда не улетай, прошу тебя, оставайся на месте! – крикнул ей Бэмби.
– Почему я должна оставаться там, где я сижу? В конце концов, я же бабочка! Не так ли? – удивленно спросила она.
– О, пожалуйста, останься там, где ты есть, хотя бы ненадолго! – умолял её Бэмби, – Я так давно хотел увидеть тебя вблизи. Пожалуйста, будь так добра!
– Ладно! Хорошо, – сказала маленькая Белая Бабочка, – Смотри! Но только не слишком долго!
Бэмби встал перед ней, – Ты такая красивая, – зачарованно произнёс он, – Такая красивая! Как цветок!
– Что? – Бабочка захлопала крыльями, – Как цветок? Нет уж, все, кого я знаю, согласны с тем, что мы гораздо красивее цветов!
Её ответ очень смутил Бэмби.
– Д… да, конечно… – пробормотал он, – гораздо красивее… пожалуйста, прости меня… Я просто хотел сказать…
– На самом деле меня не колышет, что ты хотел сказать… – парировала бабочка. Она начала выпендриваться и выкобениваться, изгибая свое узкое, членистое тело и лениво играя своими чрезвычайно чувствительными усиками.
Бэмби был очарован и продолжал наблюдать за ней.
– Ты такая элегантная! – сказал он, -такая тонкая, пластичная и элегантная! И эти твои белые крылья, они такие величественные!
Бабочка широко раскрыла крылья, словно гордясь ими, затем сложила их над собой так, что они стали похожи на натянутый парус яхты.
– О, – воскликнул Бэмби, – теперь я понимаю, почему ты красивее цветов! И ты тоже можешь летать, а цветы на это не способны! Они должны оставаться там, где растут, вот как!
Бабочка приподнялась.
– Теперь достаточно? – сказала она, – Я могу летать!
И она поднялась в воздух с такой легкостью, что этого почти нельзя было ни увидеть, ни понять. Её белые крылья двигались мягко и грациозно, и она уже парила там, в воздухе, залитая ярким солнечным светом
– Только ради тебя я так долго сидела там, – сказала Бабочка и закачалась вверх-вниз перед Бэмби на своём тонком стебле, – но теперь я улетаю!
Это было на лугу.
Глубоко среди деревьев, в самой глуши было место, принадлежавшее матери Бэмби. Он лежал всего в нескольких шагах от узкой тропинки, по которой олени пробирались через лес, но найти его было почти невозможно для того, кто не знал, где находится маленькая прогалинка в густых кустах.
Это было всего лишь узкое пространство, настолько узкое, что в нём едва могли поместиться Бэмби и его мать, и оно было таким низким, что, когда мать Бэмби вставала, её голова оказывалась между сучьями, веточками и листвой. Кусты орешника, дрока и кизила росли здесь вперемешку друг с другом, и случайные лучи солнечного света, проникавшие сквозь густой полог леса, никогда не достигали земли. Это была комната, где Бэмби появился на свет, и именно здесь они с матерью устроили свой дом.
Теперь его мать спала, прижавшись к земле. Бэмби тоже немного поспал, но теперь он проснулся и был в очень игривом настроении. Тогда он встал и огляделся.
Здесь, в глубине леса, было сумрачно, почти темно. Было слышно, как дерево тихонько шуршит и поскрипывает на головой. То тут, то там щебетали синицы, то тут то там раздавался звонкий смех дятла или невеселое карканье ворона. Все остальное, близкое и далекое, молчало. Кругом было тихо. Только воздух в полуденный зной становился постепенно тёплым, и его даже можно было услышать, если внимательно прислушаться. Теперь в лесу парило, было влажно и душно.
