Выяснить, как обычная, не слишком умная и хитрая девчонка, смогла увести отца от мамы.
И наказать за это.
- Мне скучно, Вика. Мне просто скучно, и захотелось поговорить.
- Со мной?
- Остальные сидят в компании, - киваю на столики за ее спиной, занятые парочками или группами друзей. – А ты одна.
- Да, я одна.
И снова легкая, со вкусом полыни, грусть в ее голосе.
- Расскажи про своего мужа, - прошу, наблюдая, как она допивает очередной коктейль – ягодный, чуть окрашивающий бледные губы малиновым цветом.
- Это не вопрос.
- Считай, что это вопрос.
- Мой муж – замечательный человек, - Вика хмурится, подозревая подвох в моем вопросе, и спешит встать на защиту отца. – Чуть старше меня. И я его люблю.
Лжет. Все три фразы – ложь.
- Чуть старше – это на сколько?
- Тимуру сорок семь лет. И что?
- И ничего.
Поженились они, когда отцу было сорок пять, а Вике – восемнадцать. А в дом к ее семье он зачастил и того раньше.
- Теперь твой вопрос, - напоминаю девчонке, и морщусь от сладости напитка.
Ну и гадость. Будто сироп пью.
- У меня нет вопросов. Мне надоел этот разговор, - она снова тянется к папке с бумагами, но рука подрагивает.
И бумаги рассыпаются по столу.
Справки, выписки, анализы.
- Что это? – хватаю один из листов, и глаз успевает вырвать отдельные слова: «хгч», «мазок», «посев».
Ах, да. Блондинка же была в клинике.
Болеет чем-то?
- Это? – Вика так и не уходит. Застывает, с каким-то глухим отчаяньем глядя на рассыпавшиеся по столу бумаги, а затем сгребает из, и неаккуратно засовывает в папку. С отвращением, даже со злостью. – Это медицинский казус, вот что. Я здорова, но никак не забеременею.
О, так отец со своей юной женой хотят сделать мне брата или сестру?!
Занятно.
- И куда тебе спешить?
- Ты не понимаешь, - Вика поднимает на меня свои глаза цвета неба, в которых и отчаянье, и горечь, и злость смешались в гремучий яд. – Я должна родить ребенка, и как можно скорее. Иначе муж меня бросит. Ему нужен наследник, которого я не могу дать.
Наконец, разговорилась. Пришлось попотеть для этого.
Хотя я никогда не был особым мастаком в ведении бесед, и дипломатия не удавалась.
- А ты не хочешь его терять, - понимающе киваю, злясь на глупую, продажную девчонку. – Твой муж богат, да? Поэтому?
- Да, он богат, - рассеянно отвечает она. – И это богатство нужно передать прямому наследнику. Я здорова, Тимур здоров, но я все никак не могу забеременеть… устала, как же я устала! Может, анализы врут, и я бесплодна?
Значит, все же, из-за денег. Крохотная капля сомнения в своей правоте утекает вместе с последней каплей малинового коктейля. И ради денег эта мелкая лгунья разрушила жизнь моей матери.
Все ради денег!
Протягиваю ладонь к ее лицу, и провожу большим пальцем по нижней губе Вики – ласкающе, дразня ее.
И себя.
Электрические разряды прошивают насквозь от предвкушения ночи. Я ее получу, а затем обрадую отца «верностью» его молодой жены.
ВИКА
- Ты очень красивая, - прикосновения опаляют, и никаких сил нет прервать это безумие.
Рустам – незнакомец.
Рустам мне не нравится своей наглостью и беспардонностью.
Он может оказаться кем угодно.
И я замужем, что самое главное.
Но помня все это, я сижу напротив Рустама, и позволяю ласкать, очерчивать пальцами свои губы и скулы, линию подбородка… о Боже!
Надо прекратить все это.
- Вика, - приятным, пробирающим баритоном тянет мужчина мое имя, пробует его на вкус, - Виктория… это ведь означает «победа»?
