«Что ещё я мог сделать?! Не обнять же и по головке погладить… Jävlar, что вообще за мысли такие?!»
– Успокоились? – деловито спросил дроу. – Нам ещё рабочие вопросы обсуждать...
«Чурбан бесчувственный, вот ты кто! Разве можно говорить подобные вещи так жёстко?!» – подумала Аль, но, как ни странно, немного пришла в себя и даже нашла силы обернуться, предварительно вытерев рукавом глаза.
– Ученическая форма не предназначена для утирания слёз, – устало проговорил он и, глядя в сторону (наверное, чтобы не смущать), подал Альвиноре платок.
«Белый, и пахнет хорошо. Откуда только взял?!» – она с наслаждением приняла кусочек шелковистой материи. Это, пожалуй, единственная белая вещь, которую она видела у дроу. Ну, кроме волос, зубов и белков глаз, разумеется, но это же не вещи.
– Он чистый, не волнуйтесь. Я им обычно кровь с кинжала вытираю, поэтому тщательно о нём забочусь, – «успокоил» архимагистр.
От такого заявления Альвинора чуть не выронила несчастный платок, которым, к слову сказать, уже успела воспользоваться.
– Да не дёргайтесь вы так, сказал же, чистый!
Чистый или нет, но от этого не намного легче. Главное – им вытирали кровь!
– И... – подала голос Аль, – много жертв оставили на нём свою… эм, свой отпечаток?
– Жертв? – удивился декан. – Только я: использую его, если провожу ритуал на крови.
– А... – начала было она.
– А кровь людей (или нелюдей), рискнувших на меня напасть, я вытираю об их же одежду. И использую для... эм-м... «наказания» другой кинжал. Нечего смешивать себя со всяким отребьем. Вы ведь знаете, что для ритуалов нужен отдельный, специально для этого предназначенный клинок? Или вам об этом ещё не рассказывали?
– Теперь знаю, – проговорила Альвинора, по-новому глядя на платок. На нём была его кровь. И Тёмный отдал его ей! Это... было похоже на жест доверия. Интересно, он сам это осознаёт?!
– Вернёмся к нашему разговору, – нарушил дроу возникшую паузу. – Мы говорили о вашей безопасности.
Отчего-то Ал больше не хотел видеть слёз в огромных глазах девушки, поэтому постарался говорить как можно мягче. Алакдаэр привык, чтобы его слову подчинялись без возражений, потому что только так он может помочь жертве избежать неприятностей. Но не стоит забывать, что Альвинора понятия не имеет о масштабе нависшей над ней угрозы и, наверное, именно поэтому пытается сопротивляться давлению. Возможно, стоит приоткрыть ей правду, чтобы она поняла всю степень опасности и сознательно выполняла его распоряжения.
«Эх, не умеешь ты с женщинами обращаться…» – пожурил его недавно Вульфстейн и, вполне вероятно, был прав. Но сейчас отступать некуда, ситуация почти критическая, так что придётся искать способы достучаться до этой Светлой.
– Адептка Арис, скажите мне, пожалуйста, вы чувствуете что-нибудь необычное, когда я рядом? – начал тёмный эльф.
– Ч-что? – растерялась она. – В-в каком смысле?
– В любом. То, что вы меня боитесь, я уже знаю. Может быть, что-то ещё?
Альвинора не могла понять, к чему эти вопросы, но декан уже не выглядел сердитым, а был чрезвычайно серьёзным, в общем, таким, с которым вполне можно иметь дело. Его разноцветные глаза поблёскивали и как-то странно притягивали взор.
«Всё же как необычно… и красиво», – не удержалась она от мысленной похвалы, а вслух призналась:
– Ну… Кажется, та тёмная сущность, которая поселилась внутри меня, успокаивается в вашем присутствии.
