— Мне?
Брови поползли вверх, а в интонацию пробралось изумление. Отец решил, что я нуждаюсь в помощи духовника?
— Да, — кивнул Тихон Федорович. Дрожащими пальцами он выдернул несколько седых волосков. — Я разговаривал с ним сегодня, его императорское величество обеспокоен участившимися нападениями.
— Возможно, следовало изменить тактику поведения? — и вновь я не сдержался. На сей раз от ехидства.
Тихон Федорович моргнул. Под головным убором сдвинулись к переносице густые брови, а на мое колено легла ладонь. От тепла, что прожигало кожу сквозь брюки, я невольно вздрогнул и попытался отстраниться. Слишком много печали появилось в глубине зрачков. Однако насквозь фальшивое сочувствие, излучаемое Быстриковым, сдавливало до хруста в костях.
— Алексей, — осторожно начал Тихон Федорович, — что с тобой происходит?
Я равнодушно пожал плечами. Что тут ответишь? К счастью, смартфон лишил меня необходимости отвечать на неловкий вопрос, и привлекло внимание сообщение от Ольги. Очередная стычка с Владом вызвала негодование моей официальной любовницы.
«Ваше императорское высочество, сообщаю, что командир корпуса жандармов генерал-майор Владислав Ящинский отказал мне в аудиенции. В непродолжительной беседе он сослался на вас и потребовал официальное разрешение на встречу с девицей Мечихиной, заверенное вашей подписью и печатью канцелярии».
Сжав переносицу, я едва сдержал рвущийся из груди хохот. Официальное послание было вдоль и поперек пронизано возмущением Ольги. Я представил, как мою княгиню распирало от злости, как она в гневе набирала буквы. Стирала и вновь била пальцами по экрану в надежде, что я разрешу их с Владом конфликт. Поставлю, так сказать, точку.
— Ваше императорское высочество, мы отправляемся, — в салон заглянул Соловьёв, но не дождавшись от меня реакции, молча захлопнул дверцу обратно.
— Алексей? — вновь подал голос Тихон Федорович.
— Минутку, — я поднял палец, набирая сообщение Владу. — У меня односторонний разговор с командиром специального корпуса жандармов.
Быстриков зашевелился, легкой волной мантия соскользнула с диванчика и скрыла его одежду полностью. Вытянув шею, он заинтересованно похлопал ресницами, пока я занимался ерундой. Мысленно сделал пометку. Поры бы глупый конфликт Ольги и Влада закончить. Надоели со своими ссорами.
— Я давно не видел Владислава в церкви, — пошел в обход Тихон Федорович.
Это сработало, я оторвал взгляд от экрана, поднял голову и прищурился.
— Зачем ему там быть?
— Всем нам требуется поддержка Бога, Алексей, — мягко, но настойчиво, заявил Тихон Федорович.
Я все-таки расхохотался. До слез и хрипоты в горле, успокоившись тогда, когда испуганный водитель с настороженным Соловьем постучали в перегородку. Пришлось брать себя в руки. Отдав приказ трогаться, я отправил кое-как дописанное сообщение Владу и посмотрел на застывшего духовника.
— Бог, говорите? — протянул я с прохладой, от которой у Тихона Федоровича сильнее затряслись руки. — Разве Бог не заботится о нас? Почему оставил мать Влада, когда она нуждалась в его поддержка? Где находился Всевышний, когда император заключил сделку и отдал мое сердце предательнице? Или дети из царской семьи недостойны внимания нашего небесного отца?
Тихон Федорович меня осуждал. Даже не вглядываясь в резкие черты, я прочел все по его позе и напряженным плечам. Хотя в глубине души он наверняка жалел двух мальчишек, чье детство превратилось в ад на земле. Только ничего не мог поделать. Как и всегда.
