– Хорошо, я постараюсь следить, – пообещала я женщине, а потом спросила: – А как Вас зовут?
– Рузана, – засмеялась женщина в трубку. – Тоже не сразу имена запоминаете?
Закончив разговор, я заставила Камилу открыть чемодан, найти мешочек с лекарствами и принять необходимые таблетки. Она послушно выполнила задание, потом снова полезла в чемодан, вытащила огромное пляжное полотенце с мишками и зайцами и, вздыхая, бормоча что-то, отправилась в ванную. Я ей сказала, что не разрешу ложиться, пока она не помоется и не переоденется с дороги. Она послушно пошла в ванную. Мне показалось, что ладить с Камилой довольно просто. Надо было четко и коротко формулировать задание, которое ей предлагалось выполнить здесь и сейчас, а не через какое-то время и в каком-то ином месте.
Проходил день, другой, следующий. Таяли надежды, что кто-то уедет раньше срока и для меня освободится номер. Ничего не оставалось, как найти «модус вивенди» в сложившихся обстоятельствах. Я старалась как можно реже находиться в «номерах». Этому объективно способствовал режим лечебных процедур, назначенных мне врачом: ванны, бассейн, грязи, массаж и т. д. Даже в столовой мы с Камилой редко виделись: у диабетиков были свои столики, расписание и меню. После ужина я еще долго гуляла по прекрасному сосновому парку, где был расположен санаторий, стараясь вернуться как можно позже, чтобы избежать или свести к минимуму встречи с соседкой. Ее энергетика меня угнетала или, наоборот, вызывала непростительное раздражение и нервозность. Кто общался с людьми не совсем нормальными, наверное, знают, что они обладают какой-то повышенной способностью воздействовать на психику здорового человека. Я старалась быть толерантной, но иногда не выдерживала и начинала донимать Камилу ненужными вопросами и советами, раздражаясь на нее, а на себя еще больше.
– Ты так и лежала целый день? Даже в бассейн не ходила? – спрашивала я, застав ее снова в постели среди дня.
– Я же Вам говорила, что не люблю, когда воды много и она льется. Да и у меня купальника нет, а в трусах нельзя, – отвечала Камила, не отрывая взгляда от экрана телевизора, где крутился очередной мультик.
– Ну, хоть почитала бы. Здесь библиотека не плохая.
– Я не люблю читать, да и не понимаю, про что там пишут. Глаза быстро устают, буквы прыгают, строчки путаются. Я и в школе, когда училась, не читала. Трудно мне было, и мама меня взяла из школы в седьмом классе, когда я заболела.
– А процедуры тебе так и не назначили?
– Диабетикам ничего нельзя, никаких процедур, разве Вы не знаете? Только диета, – укоризненно сказала Камила. – Мне воду, минералку здешнюю сказали, пить надо, только я все время про это забываю.
– А по основному заболеванию тоже ничего не назначили?
Камила оторвала взгляд от экрана, посмотрела на меня с испугом.
– А у меня в карте ничего про это не написано. Мама сказала, коли напишут, меня в этот санаторий не возьмут. Никто не знает, только Вы. Вы уж не говорите никому, что у меня… голова болит. – Камила при этих словах даже перестала смотреть на экран, поднялась с кровати, схватила меня за руку и еще раз попросила: – Не говорите, ладно? А то меня вдруг отошлют отсюда, а мама сказала, чтобы я обязательно здесь отбыла весь срок до отъезда. А сигаретку мне не дадите? Последнюю, обещаю…
– На, бери, только ты уже который раз обещаешь. Мама твоя просила, чтобы я тебе не давала сигарет. Да и у меня тоже уже заканчиваются.
