Без героизма. Жизнь с инвалидностью – это нормально - страница 6
Вспоминаю, как в далеких нулевых мастер по изготовлению ортопедической обуви сурово меня убеждал: «Ну ты же можешь ходить без трости? Брось ее – и все!» Его не волновало, что без трости мой позвоночник искривится еще сильнее, что так я буду ходить медленнее, чем с ней, а на зимней улице (тротуары в Москве иногда остаются скользкими полгода) наверняка упаду и что-нибудь себе сломаю… Мой внешний вид, который, по мнению мастера, приблизится к норме, важнее этих прозаических вещей! С таким же подходом столкнулись люди с ДЦП, которых оперировали, чтобы уменьшить косметические дефекты, однако это привело к ухудшению функции конечностей; и те, которым отказывают в получении инвалидной коляски: «Ну вы же хотя и на костылях, но как-то ходите!» Иметь внешние признаки инвалидности считается стыдным, избавление от них видится чем-то положительным, а как себя чувствует при этом человек, никого не волнует.
Гимном медицинской модели инвалидности получился фильм М. Расходникова «Временные трудности» (2017), вызвавший множество отрицательных отзывов со стороны кинокритиков, медиков и людей с ДЦП. В нем рассказывается история ребенка с тяжелым ДЦП, которого отец делает почти здоровым с помощью жестоких методов: сталкивает с лестницы его инвалидную коляску, лишает похода в кино, пока тот не завяжет шнурки непослушными пальцами, наконец, бросает одного в лесу – доползет сам до ближайшего жилья, значит, достоин жить. Квинтэссенция фильма – в словах отца: «Ты не больной – у тебя временные трудности». С точки зрения медицины показанное в нем исцеление – ненаучная фантастика, а методы, которыми оно достигнуто, несут прямую опасность: ну давайте сочтем временными трудностями язвенную болезнь желудка – и заставим больных есть камни! С психологической точки зрения совершенно верно обрисован образ отца, который поражен тем, что мироздание выдало ему «поломанного» ребенка, относится к нему как к некачественной вещи, пытаясь починить ее молотком: если окончательно сломается, туда ей и дорога… В общем, честное признание отношения к инвалидам в рамках медицинской модели: «Никого не интересуют твои трудности: стань здоровым – или будь исключен из жизни».
Социальная модель говорит: проблема не в том, что инвалид плохо видит, слышит или ходит, проблема в обществе, которое из-за этого окружает его барьерами и исключает из обычной жизни. В отношении инвалидов и их потребностей существует масса предубеждений, обосновывающих, почему они не должны находиться в обществе. Убирая эти предубеждения, мы открываем инвалидам путь к самореализации – и делаем таким образом наш мир богаче, разнообразнее, гуманнее.
Истоки того, что позже получит название «социальная модель инвалидности», могут быть прослежены в эссе, которое было написано британским инвалидом Полом Хантом (Paul Hunt). Называлось это эссе «Критическое условие» (А Critical Condition) и было опубликовано еще в 1966 г. Пол в своем труде приводил причины, по которым люди с инвалидностью бросали вызов обычным западным ценностям, поскольку воспринимались как «несчастные, бесполезные, непохожие на остальных, угнетенные и больные». Хант приходит к выводу, что инвалиды сталкиваются с предубеждениями, которые выражаются в дискриминации и угнетении.
Основная идея социальной модели инвалидности – человек имеет право жить на свете таким, каков он есть: это общество должно идти ему навстречу, создавая доступную среду. Эта доступная среда многообразна: от подъемников в метро до сурдоперевода. Она создает условия для того, чтобы у возможно большего количества инвалидов получалось пользоваться правами, которые для здоровых кажутся само собой разумеющимися: выбираться из дома, ходить на работу, в гости и в театр (да, инвалиды-колясочники тоже говорят о себе, употребляя глагол «ходить»), общаться, смотреть по телевизору новости и фильмы, читать книги… Такое простое и такое основное. Трудно подумать, что для кого-то это недоступно, а ведь таких людей много в нашей стране.
Похожие книги
