– Нет, но она заявила, что сын в последнее время стал нервным и раздражительным, а если при ней ему звонили по телефону, он выходил из комнаты.
– Что, как мы знаем, часто является следствием наркомании, – пожала плечами Алла. – Скрытность, нервозность…
– Но Калганова уверяет, что ее сын не принимал наркотиков – более того, терпеть не мог тех, кто это делает!
– Ординаторы работают на износ, платят им копейки, а гоняют как сидоровых коз: может, психика не выдерживала и мальчик пытался хоть как-то выжить?
– Аллочка, все твои доводы я привел и Калгановой, но она стоит на своем!
– Думаете, она выполнит угрозу?
– Мне показалось, она полна решимости. Я хотел поручить это дело тебе, но теперь вижу, что ты не потянешь – с маньяком-то…
– А как насчет Валерии? – предложила Алла.
– Медведицы?
Она едва заметно поморщилась: ей не нравилось, что молодой, привлекательной девушке дали столь неженственное прозвище, но Алла знала по опыту, что такие вещи прицепляются к людям раз и навсегда и бороться с этим бесполезно. В чем-то, конечно, кличка соответствовала характеру Леры: она порой прямолинейна и бескомпромиссна – ну сущая медведица! Однако внешне совершенно не напоминает неуклюжую, огромную зверину. Валерия Медведь – высокая, стройная блондинка с короткими кудрями, возможно, чуть угловатая, но и в этом есть своя прелесть: Алла многое отдала бы за такую тонкую талию и длинные ноги! Сама она высоким ростом не отличалась, а потому завидовала девицам с «модельными» параметрами, как у Леры Медведь.
– А что, она может справиться! – пробормотал Кириенко. – В прошлый раз у нее вполне успешно вышло… Ну, если не считать того, что бесценный бриллиант в итоге пропал![3]
– Вины Медведь в этом нет! – поспешила вступиться за молодую коллегу Алла.
– Разумеется, разумеется, – согласился генерал-майор. – Что ж, если ты считаешь, что Медведица подходит для такого щекотливого дела, – валяйте! Ну а по маньяку ты поняла: каждый новый факт, каждая улика – и ты мне докладываешь, да?
– Конечно, Андрон Петрович, – кивнула Алла, поднимаясь. – Как только, так сразу!
* * *
Антон испытывал чувство гордости: он и не думал, что еще способен вызывать восхищение у юных нимфеток. Он отлично осознавал собственную привлекательность, однако его внешность обычно сбивала с ног женщин за тридцать: он перешел в «среднюю лигу» и полагал, что с девочками покончено. С тех пор как Шеин встретил Карину, красивую разведенку без материальных проблем и с шикарной квартирой на улице Рубинштейна, он и вовсе перестал поглядывать по сторонам, ведь любовница его вполне устраивала. Он даже задумался бы о новом браке, если бы Карина не была бессовестно богата: участь стареющего альфонса ему совсем не улыбалась! А эта симпатичная девица глядела на него во все глаза и улыбалась так, что это могло бы заставить вспотеть человека с менее крепкими нервами и не таким обширным опытом.
– Так вы говорите, что Катя ушла из клуба одна? – уточнил опер, продолжая прерванную беседу, во время паузы официант принес кофе и апельсиновый сок для него и алкогольный коктейль для его собеседницы.
Пить спиртное в половине первого дня, возможно, и считалось экзотикой в кругу общения Антона, но в среде золотой молодежи, кажется, это в порядке вещей! Он вдруг подумал, что эта самая Ира, сидящая напротив и строящая ему глазки, возраста его детей и отпрысков Карины. На лице официанта, когда он расставлял напитки на столе, мелькнула понимающая улыбка, и опер ощутил неловкость: они с девчонкой не походили на отца и дочь, и ему было не все равно, что о нем подумают окружающие. С другой стороны, не прятаться же по углам со свидетелями, которые в дети ему годятся!
