Хаос нарастал.
Со всех сторон уже неслись охранники Гораса. Не бежали – двигались быстро, слаженно, окружая наш корабль и поврежденную субмарину плотным кольцом. Их было больше, чем я видел до этого – не меньше дюжины. Лица непроницаемые, руки наготове у массивных электродубинок на поясах.
Никакой суеты, никаких лишних криков – лишь холодная, профессиональная готовность выполнить приказ. Толпа зевак в доке мгновенно рассосалась, люди испуганно жались к стенам, стараясь не отсвечивать.
Все знали – гнев Гораса страшен.
– Всем оставаться на местах! – проревел старший охранник, крупный мужчина со шрамом через всю щеку, шагнув вперед. – Не двигаться! Руки на виду!
Я медленно поднял руки, вставая.
Сердце колотилось так сильно, что казалось, вот-вот пробьет ребра. Я посмотрел на Сарру – она все еще плакала, не в силах подняться. Рикки и Ларс, помощники Сайласа, стояли бледные как смерть, подняв руки и бормоча что-то о своей непричастности.
Старший охранник подошел к борту «Рыбы-Меча», коротко осмотрел повреждения, его лицо скривилось в гримасе. Он что-то быстро сказал по рации, закрепленной на плече.
Через минуту, которая показалась мне вечностью, сквозь расступившуюся охрану прошел он.
Горас.
Он двигался медленно, почти небрежно, но в каждом его шаге чувствовалась стальная уверенность и сдерживаемая ярость.
Безупречный темный китель, ни единой пылинки. Лицо – холодная маска, но в серых глазах плескался лед, способный заморозить ад.
Он остановился у своей субмарины, долго, молча рассматривая новую пробоину.
Я видел, как напряглись желваки на его скулах, как побелели костяшки пальцев, когда он коснулся рваного края металла. Он не кричал, не ругался – его тишина была страшнее любого крика.
Затем он медленно повернул голову и посмотрел на наш корабль.
Его взгляд скользнул по старой, помятой обшивке «Странника», задержался на мне, потом на рыдающей Сарре. Ни тени узнавания. Я был для него никем – мелкой помехой, грязью под ногами, идиотом, посмевшим дважды повредить его собственность.
Он смотрел сквозь меня, и от этого становилось еще страшнее.
Моя паника достигала пика – узнает? Вспомнит? Прикажет убить на месте?
Но нет.
Он видел лишь неумелых чужаков, доставивших ему хлопоты.
– Повторяется, – сказал он тихо, но его голос пронесся над притихшим доком, заставив всех вздрогнуть. Он говорил не нам – скорее, самому себе или начальнику охраны. – Второй раз. На моей базе. Мой корабль. Это становится… утомительным.
Он перевел взгляд на начальника охраны.
– Кто управлял этой… посудиной? – спросил он тем же ледяным тоном.
– Она… – я шагнул вперед, пытаясь заслонить Сарру. – Это случайность… Панель управления…
Горас прервал меня легким движением руки, не глядя в мою сторону. Его интересовал только факт. – Она? – он посмотрел на Сарру, которая от его взгляда съежилась еще больше.
– Да, Барон, – поспешно вмешался начальник охраны. – Девушка. Говорят, споткнулась, случайно нажала…
– Случайно, – Горас усмехнулся одними губами, в его глазах не было и тени веселья. – Случайности должны быть наказуемы. Чтобы не повторялись. Особенно когда они так дорого обходятся. – Он снова посмотрел на пробоину в своем корабле. Потом обвел взглядом молчаливую толпу в доке. – Публично. Чтобы другим было неповадно проявлять халатность на территории «Последнего Вздоха».
Он снова повернулся к начальнику охраны.
– Ущерб. Полная стоимость ремонта и компенсация за… моральный ущерб и… беспокойство. Пятьдесят тысяч кредитов. – Сумма была названа ровным, деловым тоном, словно речь шла о покупке связки сушонки. Но для нас это был приговор. – Срок выплаты – две стандартных недели. Залог за освобождение этого… корыта, – он брезгливо кивнул на «Странника», – две тысячи. В течении двух дней. Не будет выплачен штраф в срок – корабль конфисковать и продать. А этих двоих, – он небрежно махнул рукой в нашу сторону, – в шахты. Сектор 9-Гамма. Принудительная отработка долга. Выполнять.
