– Доусон у нас бизнесмен, верно? – просит подтверждения у приятеля Фил.
– Гм, не совсем, чтобы прям бизнес, Мертвец, не пали контору…
– Что ты можешь? – спрашивает у Доусона Джонни.
– Могу документы сделать, – после раздумий протягивает бородач.
– Что, просто вот так взять и сделать? – не верит Билли.
– Ну да, полторы тысячи – и корочки готовы.
За столом все смеются.
– Шутник ты, Доусон. Оглядись, где ты находишься, какие полторы тысячи? – заявляет, отсмеявшись, Джонни. – А что ты ещё можешь?
– Могу девочек найти, – отвечает Доусон, сам застеснявшись своего предложения.
– Нет, тоже не то, – улыбается Билли.
– А может, ты знаешь, где денег взять, а? – шутливо предполагает Джонни.
– Знаю, – кивает тот в ответ, и все замирают, переглядываются и откладывают вилки. – Что? Почему вы на меня так смотрите?
– Что ты тут тогда делаешь? – подаёт голос Селина, чем собирает на себе все взгляды за столом. – Я к тому, что у всех здесь беда с деньгами. Если ты знаешь, как их достать, почему бы не достать?
– Действительно, почему? – удивляется Джонни.
– Хотите, достанем. Только нужно будет позвонить из автомата.
Все продолжают еду. За столом негласно начинается общая спешка: все пытаются поскорее доесть и рвануть за своим золотом Аляски, стартовым капиталом для фирмы, вкладом в будущее нации или новыми ботинками на зиму двенадцатого размера – у каждого свои стимулы.
Они доедают похлёбку и варёные овощи, наспех проглатывают горячий чай, распихивают по карманам хлеб, груши и куски сахара и, спустя четверть часа с момента ошеломляющей новости, стоят впятером у телефонной будки. Доусон входит внутрь, и сквозь стеклянную дверь видно, как он опускает в автомат монетку, факт наличия которой сам по себе говорит о серьёзности человека перед ними. Вскоре, перекинувшись парой фраз с собеседником, он вешает трубку и выходит к ожидавшим.
– Всё готово. До места три квартала.
Команда двигается нестройным шагом. Они доходят до кафе «Уют», типичной забегаловки, в которой алкогольная карта составляет две трети всего меню. Доусон уверенным шагом идёт к занавескам в дальнее помещение за барной стойкой, подзывая всех за собой. Они минуют кухню, поворачивают направо и оказываются перед раскрытыми дверьми управляющего заведением, захлопнувшимися за их спинами.
Спустя время, гружённые, они едут в автобусе по разным местам, только Джонни с Селиной сидят вместе и общаются на отвлечённые темы. Каждому выдают по сумке и два бакса на проезд, озвучив адрес на другом конце города.
Добираются с двумя автобусными пересадками.
По адресу оказывается ночной клуб, дремлющий днем в тишине. Доусон смело идёт мимо охраны, и вся команда двигается за ним, пока не собирается в дальнем от входа помещении. Там они сдают багаж.
Только сейчас Джонни обращает внимание, что язычки молний на поклажах стянуты опечатывающими хомутиками в цвет сумок. Девушка в огромных прозрачных очках на пол-лица и латексных перчатках под присмотром двух амбалов принимает сумки и взвешивает их. После этого отсчитывает Доусону пять сотен двадцатидолларовыми банкнотами, благодарит и прощается.
Ошалелая команда покидает клуб, глядя в спину новому другу. На автобусной остановке Доусон честно делит наживу по сто баксов на нос. Билли присвистывает.
– Что было в сумках? – спрашивает угрюмо Джонни.
– Как вы думаете? – выразительно отвечает вопросом на вопрос Доусон.
