«Святая…» – прошептал в комлин Кай, появившись в проеме шлюза за Верой. Он не до конца опустил затемнение визора, и его лицо, освещенное снизу мерцанием кристаллов под ногами, выражало чистое, детское изумление. Даже его импланты, обычно холодные и технологичные, ловили отблески, вспыхивая оранжевыми и фиолетовыми бликами. «Это… невозможно. Энергозатраты на такое свечение…»
«Возможности местной биохимии явно отличаются от наших представлений, инженер», – прозвучал голос Элиаса Торна. Он вышел следом, его скафандр был запачкан сажей и маслом, но движения были точны, взгляд – острый, как у хищной птицы. Он сразу же нагнулся, достал миниатюрный пробоотборник и вонзил его в грунт рядом с ногой. «Атмосфера подтверждена: 22% кислорода, 76% азота, следы аргона, неона и… неизвестных инертных газов. Ксенон? Нет, что-то иное. Давление чуть выше нормы. Температура… 18 по Цельсию. Идеально». Он поднял пробник, рассматривая светящиеся частицы грунта внутри пробирки. «Грунт… не почва. Это измельченные кристаллы, органо-минеральный композит невероятной сложности. И активный. Смотрите». Он слегка встряхнул пробирку. Частицы внутри засветились ярче, отозвавшись на движение. «Биолюминесценция? Или что-то иное…»
Вера оторвала взгляд от величия леса. Ее задача – выживание. Она оглядела место крушения. «Эвридика» была похожа на раненого кита, выброшенного на фантастический берег. Корпус в нескольких местах был пробит насквозь, обшивка смята и обуглена. От ангара осталась груда искореженного металла. И повсюду – на разломах, на теплых еще участках корпуса, на разорванных кабелях – виднелась та самая тонкая, мерцающая пленка. Она была неоднородной, местами похожей на иней, местами – на быстрорастущий лишайник. Но при ближайшем рассмотрении это были микроскопические кристаллические структуры, переплетающиеся и нарастающие с видимой скоростью.
«Кай, вот твоя загадка», – Вера указала на ближайший участок обшивки рядом с пробоиной. Кристаллическая «патина» здесь была уже толще, сантиметра два, и в ней просматривались тонкие, похожие на вены, светящиеся прожилки. «Что это?»
Кай подошел, достал мультитул и осторожно поскреб по наросту. Раздался тихий, чистый звук, как при ударе по хрусталю. «Твердость высокая. Электропроводность… есть! Слабая, но есть». Он прислонил сканер к наросту. «Состав… углерод, кремний, кислород, следы металлов из нашего корпуса… и куча неизвестных элементов. Структура… сложная, полуупорядоченная. Не кристалл в чистом виде, не биоматерия… гибрид?» Он покачал головой. «Оно использует материал корабля как субстрат. И… кажется, растет на энергии. Смотрите на тепловизор». Он переключил дисплей на своем планшете. Участки с наростом светились слабым теплом, чуть выше окружающей температуры, в то время как чистый металл был холодным. «Как будто… метаболизм».
«Значит, планета "переваривает" нас?» – спросила Вера, ощущая холодок по спине.
«Слишком медленно для переваривания», – возразил Элиас, подходя и внимательно изучая нарост. «Скорее… интегрирует. Как коралл обрастает затонувший корабль. Или иммунная система формирует рубцовую ткань». Он коснулся «патины» скафандром. «Это не враждебно. Это… процесс. Часть экосистемы».
«Пока это процесс, который может превратить "Эвридику" в памятник самой себе», – мрачно заметил Кай. «Если он охватит жизненно важные узлы…»
«Леона?» – Вера переключила канал комлина. «Ты слышишь нас? Мы снаружи».
