– Штука сверху, как будем на месте, – успокоил «офисмен» обозлённого водителя, требовательно запрокинул через своё плечо руку назад, ладонью вверх, к строптивой подружке, сквозь сжатые зубы прошипел:
– Ай-фон. Пожалуйста. Срочно! Это наши с тобой деньги для Тая34, Бирмы и Камбоджи!
Виолетта принялась нервно копаться в модной сумочке от «маркони»35, будто бы пытаясь отыскать в её недрах мобильный телефон, демонстративно вынула ракушку пудреницы с зеркальцем и цилиндрик губной помады умилительного цвета фуксия36 для содержанок, иждивенок и проституток. На пределе нервного срыва, «офисмен» оценил это как издевательство, отвернулся от Виолетты, с силой прихлопнул ладонью себя по колену, прожевал губами ругательство, не сдержался:
– Зараза неблагодарная! – негромко добавил, но Виолетта услышала:
– Тварь!
– Что ты сказал?! – заорала она, в ярости треснула кулачками по коробкам, что лежали по обе стороны от неё.
Скотч на картоне от удара отклеился. Створки крышек распахнулись. Коробки беззвучно и эффектно взорвались на заднем сидении машины яркими, разноцветными игрушками, мягкими, губчатыми, надувными уродцами всех мастей. Лавина распухших игрушек завалила Виолетту, наползла на спину водителю. Вадим развернулся в попытках руками сдержать навал игрушечной «мягкой силы».
– Останови! – истерично заорала Виолетта из-под завала. – Дай выйти! Стопэ, я сказала!
– Вали! – рявкнул водитель, щёлкнул запорами центрального замка машины, прохрипел негромко и возмущённо:
– Показ белья у ней! Оборзели бабы! Трусы напоказ!
Легко и мягко, «киа» притормозила при медленном накате. Скорость автомобильного потока была невелика. Рычащие машины ползли злобной, голодной стаей, изнывающей по скорости.
Злющая Виолетта распахнула заднюю дверцу со стороны двойной осевой линии дороги. Из салона «киа» вместе с ней вывалились на грязное, мокрое, дорожное полотно раздавленная картонная коробка и толпа ярких игрушечных уродцев: «смешариков», зайчиков, медведиков. Зелёный заяц-мутант, размером с грудного ребёнка, завалился под днище «киа». Розовый бегемот, забавным праздничным шариком, откатился к двойной осевой. Довершил сход смешной лавины оранжевый спрут и пурпурная подушка в виде сердечка с задорными, перламутровыми глазками.
Свирепая Виолетта с трудом выбралась из салона машины, со злостью распинала игрушки по мокрому асфальту.
Пурпурное сердечко прыгнуло под колеса несущихся по встречной полосе автомобилей, мгновенно сжалось в серый уродливый комочек и умерло у «островка безопасности» Садового кольца в прибордюрной слякоти.
Нервная модельная красотка, на стройных, подламывающихся ножках и высоких каблучках, вышагивала меж грязных, белёсых полос двойной осевой, как на подиуме автодрома, судорожно трясла рукой, «голосуя» машинам, пролетающим по «кольцу» в обратном направлении.
Чёрный, грузный «мерседес», полированный и сверкающий, словно концертный рояль, заранее включил аварийную сигнализацию, плавно притормозил, чтобы не получить удар в багажник от попутных машин.
Длинноногая, великолепная, в своем гневе и шоколадном загаре, модная фурия, не обращаясь к водителю, не спрашивая разрешения, смело забралась в салон машины на заднее сидение, захлопнула дверцу.
«Мерседес» сорвался с места, унося неожиданную, лакомую добычу, даже забыв отключить нервно мигающую «аварийку».
– Нормалёк! Свалила твоя краля! – с облегчением проворчал хозяин «киа».
