– С чего ты решила, что это мне может быть интересно? – фыркнула Дремлюгина.
– Вам здесь ничего не показалось странным? – спросила домработница.
– Какое мне дело до этого увечного универа!
В ответ служанка протянула хозяйке планшет.
– Вот. Я уже зашла на сайт ЯГУ. Посмотрите имена гостей из Москвы.
Ирина Геннадьевна начала вслух читать программу:
«10.00-10.30. Приветственное слово: Екатерина Львовна Мартынкина, начальник управления образования и науки администрации Ямовской области.
10:30-11:00. Приветственное слово: Юрий Викторович Михальский, ректор Ямовского государственного университета.
11:00-11:30. Никита Владиславович Петросов (Санкт-Петербург): «Слуховые и зрительные вызванные потенциалы волны Р300».
11:30-12:00. Александр Леонидович Шмаков (Ямов): «Опыт снятия электроэнцефалограмм у эпилептиков».
12:00-12:30. Кофе-брейк.
12.30-13.00. Владимир Фёдорович Моисеев (Ямов): «Природа сознания в работах Томаса Метцингнера».
13.00-13.30. Пётр Савельевич Кожемякин (Москва): «Использование наночастиц в технологиях витрификации».
13.30-14.00. Валентин Николаевич Комаров (Москва): «Тренды исследований волны Р300 в системе «человек-компьютер»».
14:00-14:30. Антонина Григорьевна Балбекина (Новосибирск): «Нейрофизиология боли».
14.30-15.30. Обед.
15.30-18.30. Работа по секциям.
18.30. Ужин».
– Нуууу? – вопросительно промычала она.
– Фамилия «Кожемякин» вам ничего не говорит? – вкрадчиво спросила домработница.
– Нет! Кто это такой? – встрепенулась Дремлюгина. – Ну-ка, тащи сюда завтрак и мне, и себе! Вместе поедим и поговорим.
Скоро Ксения вернулась с чаем и нарезанным сыром.
– Садись рядом! – скомандовала Ирина Геннадьевна и указала на стул. – Придвинь к моей кровати журнальный столик… а я пока полежу. Мне нравится этот ветерок.
Она бросила в свою чашку сахарозаменитель, размешала чай серебряной ложечкой и придавила служанку к спинке стула тяжёлым испытующим взглядом.
– Так кто такой Кожемякин?
– Разве не помните, Ирина Геннадьевна?
– Нет.
– Ах, да! Простите, запамятовала, что вы тогда отдыхали на Багамах. В общем, летом в наш особняк приезжал нейрофизиолог. За две или три недели до смерти Сергея Петровича. Захотел поохотиться в наших лесах.
– Мало ли у Серёжи бывало всяких гостей! – отмахнулась Дремлюгина.
– Кожемякин тогда второй раз прибыл в Ямов, – начала рассказать Ксения. – И второй раз гостил у нас. Первый визит случился два с половиной года назад, когда Сергей Петрович увлёкся мистикой.
– Как он выглядел, этот Кожемякин?
– Полноватый старичок такой. Ирина Геннадьевна, вы не могли его видеть. Когда он первый раз приезжал в урочище, вы тоже отдыхали за границей.
– Ну, у тебя и память! – покачала головой Дремлюгина. – А через две недели, значит, он в третий раз сюда прибывает?
– Да.
– А ты наблюдательная. И сообразительная. Вот не думала, что такой ценный кадр мне по утрам приносит чашки! Посиди ещё рядом со мной. Допью чай, оденусь – и тогда пригласишь Сашу.
Ирина Геннадьевна допила чай и перевернулась на спину.
Солнце уже поднялось. В окне был виден его диск, прорезанный ветвями засохшей осины. Порыв ветра распахнул форточку – и в спальню влетела дневная бабочка. Большая траурница с блестящими бордово-коричневыми крыльями, которые обрамлял ободок цвета слоновой кости.
Минут пять она кружила под потолком, затем приземлилась на вспотевшее после горячего чая тело Ирины Геннадьевны.
