Безликий. Низвергнутые - страница 2

Вряд ли существа могли осознать то, насколько сильнее теперь она оказалась. Но сами чудовища словно что-то почувствовали: оба застыли в замешательстве, смотря на бурый поток крови, смешавшийся с гноем. Сложно сказать, как при таких явных проблемах в необычном теле это чудовище вообще могло жить, но теперь его смерть стала неотвратимым и скорым событием. Плоть опадала, шар сдувался, пока девушка держала на вытянутых руках, казалось, целое небо. Она закричала от боли, но опускать руки было поздно – они железными шпилями вытянулись вверх, пока вся кровь, разливающуюся рекой, давила на них. Управляя проклятой магией, она направила целую реку крови на врага, а после, упав вместе с мёртвым чудовищем, девушка перекатилась по земле и осталась так лежать.

Многоликое чудовище захлебнулось всеми своими ртами и, булькая, лежало чуть поодаль от Адель. Возле него вовремя оказался маг, который, ступая по липким багровым лужам, подошёл с кинжалом девушки, вылетевшим ещё в самом начале атаки, и прикончил существо. Ослабленному высокому монстру повезло больше, он смог даже подняться на ноги, но тут же упал. Эдвину не составило труда вскипятить лужи вокруг него, что окончательно добило тварь, и она почти не сопротивлялась, когда волшебник, взобравшись на немалое костлявое тело, перерезал глотку и ей. Наконец, не спеша, он подошёл и к девушке, перевернул её на спину.

Адель не могла даже сипеть. Судорога то и дело пробегала по рукам и ногам, в то время как сил совершенно не осталось. Хотелось сжаться в тот комок плоти, который она недавно победила, и просто перетерпеть боль, холод и остальные не самые приятные ощущения. Но Эдвин, то ли не замечая отчаянные попытки уставшей девушки притвориться мёртвой, то ли намерено не обращая на них внимания, подошёл и поднял на ноги, дав опереться на своё плечо.

– Неплохо сработано, Адель. Но обращению с магией тебе ещё стоит поучиться. Глупо было использовать всю силу в одной атаке. Да и взваливать себе на плечи такой поток крови тоже неблагоразумно. Магия усиливает способности, но всё равно зависит от состояния тела, – он продвигался вперёд, болтая так, словно они вместе только что вернулись с бала и обсуждают всё произошедшее. При этом он почти не ступал на левую ногу, а если и приходилось ступать, то не кричал от боли, а громко дышал через зубы, прерывая разговор. Тем временем штанина насквозь пропиталась кровью, и это, конечно, не говорило о том, что волшебник может так беспечно к ней относиться.

– Твоя…нога, – прохрипела Адель, пока взгляд её приходил в норму и начинал вновь фокусироваться на объектах. При этом горло жгло при любом слове так, будто она решила отведать гальки и запить кипятком. Хотя от воды девушка бы сейчас не отказалась.

– Правило любой битвы: если ты ранен, но можешь передвигаться, то следует отступить так скоро, как только это возможно.

– Правило труса, – улыбнулась девушка. Ей почему-то захотелось именно сейчас улыбнуться.

– Правило живого труса.

– Почему ты не использовал некромантию?

– Магия смерти опасна не только для врага, но и для меня. Мне стоило бы завидовать тебе, ведь твоё волшебство относительно безвредно.

– В бездну магию и волшебство. С меня хватит, – проговорила Адель, упирая взгляд в землю, обильно политую кровью. – Уж лучше умереть слабой, чем иметь такую силу.

– Неужели? – фыркнул Эдвин, и девушка подумала, что он остановиться, чтобы рассмеяться ей в лицо, но жажда жить была сильнее, и юноша продолжил идти. – Не хочу тебя разочаровывать, Адель, но сила нужна всем свободным людям. Иначе свобода разорвёт тебя на куски, не успеешь и почувствовать её вкус. Свободу нужно выгрызать, а когда она достанется, то укротить. Слабые не живут на воле.