– И в чем подвох? – с трудом выдавила из себя Марина.
Мэттью прищурился и отчеканил:
– Мальчик появится на премьере, и у тебя будет ровно пять минут тет-а-тет, чтобы убедить его прийти на наше шоу.
Он умел сливаться с интерьером. Знал, как стать незаметным. Люди смотрели на него и не видели. Этим своим навыком, выработанным годами, он виртуозно и с удовольствием воспользовался сейчас.
Марина вышла из офиса Мэттью Брюса и решительно двинулась вдоль по коридору. Уверенная походка. Свободный, широкий шаг. Целеустремленная женщина. Он не любил сильных женщин – ни телом, ни духом. Женщина должна знать свое место и помнить свое предназначение. Угождать мужу, рожать и воспитывать детей. Эта женщина была сильной. И дерзкой. Она нарушила все святые заповеди. Она была блудницей. И воровкой. Она наивно полагала, что достаточно хитра.
Но это был лишь очередной сюжетный ход в пьесе, которую он для нее написал.
«Твой час еще не настал», – размышлял он, провожая ее немигающим, холодным взглядом. – «Ты затеяла хитроумную игру, и мне интересно понаблюдать за тем, какие выгоды сулит твоя победа. Но когда придет твой час…»
Он был убежден, что этот час скоро настанет. И тогда он покорит последнюю вершину, и сможет поставить жирную точку в этой затянувшейся истории.
Ну а пока есть кое-что еще. Он был кукловодом в этом забавном представлении и ему нравилось дергать за ниточки. Он получал наслаждение, сравнимое с чувственным, когда ощущал себя всемогущим, вершителем чужих судеб.
Марина резко остановилась и бросила быстрый взгляд через плечо, по ее спине пробежали мурашки. Мимо нее смутной тенью проскользнул пожилой уборщик в надвинутой на глаза бейсболке, и она судорожно вздохнула.
Она находилась на грани нервного срыва. Ей был жизненно необходим отдых.
Марина, одетая в узкое черное платье, обтягивающее ее фигуру как перчатка из латекса, быстро шла по коридорам телекомпании. Стук ее высоких каблуков эхом отзывался по этажу. Все ее мысли были заняты предстоящим эфиром. Шоу было единственным, что ее действительно заботило. Ее работа являлась ее детищем, тем, что мотивировало ее дышать и жить, не оставляя много времени на сомнения и сожаления.
Едва переступив порог студии, Марина ощутила явное напряжение, витающее в воздухе. Она окинула помещение цепким взглядом. Работа кипела: приглашенная группа репетировала на сцене, техники занимались светом и звуком, координаторы давали последние указания зрителям в зале. Тем не менее Марина нутром почуяла неладное.
Мэгги Харт, ее преданная ассистентка, словно огненный шар, пронеслась навстречу ей из другого конца студии, ловко лавируя между грудами кабеля, лежащего на полу. Куча папок в обеих руках и озабоченное выражение лица. Это была хорошенькая, невысокая девушка с впечатляющей огненно-рыжей копной кудрей и ясными голубыми глазами, которые она прятала за модными очками с круглыми стеклами.
– Марина, что-то случилось, – выпалила Мэгги, вытаращив глаза. – Мэттью и весь менеджмент Джейсона Ламберта ждут тебя в офисе.
– В чем дело? Знаешь что-нибудь? – нахмурилась Марина. Она не любила сюрпризы, особенно, если они касались шоу. И уж тем более, если что-то вынуждало ее менять планы прямо перед выходом в эфир.
– Ничего, – с измученным видом выдохнула Мэгги. – Но Мэттью выглядел крайне озабоченным.
Марина сухо кивнула, и на тяжелых ногах направилась в офис Мэттью. Она понятия не имела, к чему ей готовиться.
