Женщина. Вы имеете в виду Иоганна фон Гете?
Веничка. Да, я имею в виду Иоганна фон Гете. (Надевает парик.) Который совсем не пил.
Женщина. Странно… А если б Фридрих Шиллер поднес ему?.. бокал шампанского?
Музыка Моцарта.
Входит Она Шиллер в парике с бокалом шампанского на маленьком серебряном подносе.
Она ШИЛЛЕР. Выпей бокал шампанского, дорогой друг.
Веничка ГЕТЕ. Не пью ни грамма.
Она Шиллер поникла в горьком недоумении.
Женщина (истошно). Есино пролетели! Проперли без остановки!
Звук тройки, стук копыт, колокольчик.
Женщина. А все потому, что в Есино нет пассажиров, они все садятся или в Храпунове или во Фрязеве. Да. Едут от самого Есина до самого Храпуново или до самого Фрязева – и там садятся. Потому что все равно ведь поезд в Есино прочешет без остановки. Вот так поступал и Иоганн фон Гете, старый дурак.
Сцена «Гете».
Женщина, сидя в стороне, лузгает семечки и комментирует сцену.
Женщина. Думаете ему не хотелось выпить? Конечно хотелось. Так он, чтобы самому не скопытиться, вместо себя заставлял пить всех своих персонажей. Возьмите Фауста: кто там не пьет? Все пьют. Фауст пьет и молодеет.
Веничка ГЕТЕ (кричит). Фауст!
Она Фауст пьет. Гете пьянеет.
Женщина. Зибель пьет и лезет на Фауста.
Веничка ГЕТЕ. Зибель!
Сцена продолжается.
Женщина. Мефистофель только и делает, что пьет и угощает буршей и поет им «Блоху». Вы спросите, для чего это нужно было тайному советнику? Так я вам скажу: а для чего он заставил Вертера пустить себе пулю в лоб? Потому что он сам был на грани самоубийства, но чтоб отделаться от искушения, заставил Вертера сделать это вместо себя. Вы понимаете вопрос? Он остался жить, но как бы покончил с собой. И был вполне удовлетворен. Это даже хуже прямого самоубийства. В этом больше трусости и эгоизма и творческой низости. Вот так же он и пил, как стрелялся, ваш тайный советник. Мефистофель выпьет – а ему хорошо, старому псу. Фауст добавит – а он, старый хрен, уже лыка не вяжет. Со мной на трассе дядя Коля работал – тот тоже: сам не пьет, боится, что выпьет – и сорвется, загудит на неделю, месяц. А нас – так прямо чуть не принуждал. Разливает нам, крякает за нас, блаженствует, гад, ходит, как обалделый: вот так и ваш хваленый Иоганн фон Гете! Шиллер ему подносит, а он отказывается – еще бы! Алкоголик он, алкаш, ваш тайный советник Иоганн фон Гете! И руки у него как бы трясутся.
Веничка Гете церемонно кланяется. Подходит к Женщине, целует руку.
Веничка ГЕТЕ. Так выпьем за тайного советника Иоганна Вольфганга фон Гете.
Все поднимают стаканы. Звон бокалов.
Она. Как хорошо, что все мы такие развитые. У нас тут прямо как у Тургенева! Давайте, как у Тургенева… про любовь…
Женщина. Вы имеете в виду Ивана Тургенева?
Она. Да, я имею в виду Ивана Тургенева, орловского дворянина.
Веничка Гете подает ей руку. Она «спрыгивает с поезда» и оказывается на поляне, усеянной цветами.
Она. Один приятель был у меня, я его никогда не забуду. Он и всегда-то был какой-то одержимый, а тут не иначе как бес в него вошел. Он помешался – знаете на ком? На Ольге Эрдели, прославленной советской арфистке. Может быть, Вера Дулова тоже прославленная арфистка. Но он помешался именно на Эрдели. И ни разу-то он ее в жизни не видел, а только слышал по радио, как она бренчит на арфе, – а вот поди ж ты, помешался… Помешался и лежит. Не работает, не учится, не курит, не пьет, с постели не встает, девушек не любит и в окошко не высовывается… Подай ему Ольгу Эрдели, и весь тут сказ. Наслажусь, мол, арфисткой Ольгой Эрдели и только тогда – воскресюсь: встану с постели, буду работать и учиться, буду пить и курить и высунусь в окошко. Мы ему говорим:
