– Плохо, Иван, плохо. Мне одному очень сложно будет.
– Постарайся, брат, прошу. Нас же командир всех выебет, когда увидит пизду на своем компьютере.
– Знамо дело, выебет, Иван. От такого зрелища даже я возбудился, а уж поверь, я разных повидал.
– И как быть-то? Как быть?
– Спокойствие, только спокойствие. Слушай, брат. Меня два дня не кормили, пока я до вас ехал. Я в сопли замерз, с ног валюсь. Ты мне еды, жирной, с витамином ЦЭ принеси? Ну, там, мясЦЭ, сальЦЭ, колбасЦЭ. Я сразу духом воспряну и смогу работать!
– Так я это мигом организую, ты только почини!
– И обязательно нужно, только обязательно, двести граммов чистого медицинского спирта – им нужно платы промыть от вируса, иначе компьютер сгорит при ремонте.
– Десять минут, брат, десять минут! Я сейчас, я мигом. Дневальный! – заорал Иван вглубь коридора.
Пока Иван убежал мне за едой и бухлом, я осмотрел кабинет. На стенах висели фотографии в рамках из Афгана, с первой чеченской, бюст Сталина, над рабочим столом – портрет нынешнего президента.
Так, понятно, с хозяином кабинета шутить нельзя. Такой меня и застрелить может. Прикопают под забором части, а рапортуют, что дезертировал.
Время двадцать один час. Мне нужно поесть и выспаться. Диван тут упругий, кожаный. Хорошо высплюсь. Главное, за два часа перед приходом хозяина кабинета убраться, иначе спалюсь перед ним.
По коридору загрохотали сапоги явно не одного человека. Я уселся за комп, делая с умным лицом движения мышкой из стороны в сторону. В кабинет ввалились Иван и молодой пацан с двумя подносами в руках, на которых, мать моя женщина, блестели жиром продукты, которые я месяца два по своим голодным скитаниям точно не видел. Кое-как совладав с собой, чтобы не кинуться на еду, аки лев, вышедший из пустыни, я грозно сказал Ивану:
– Надо мне помыться. И одежду чистую, чтобы грязь при открытии крышки компьютера внутрь не попала. Раз теперь я в армии и уже веду киберборьбу с врагом, то неси, Иван, мне чистую солдатскую одежду. И чтобы строго по уставу была. Я ведь простой русский солдат, волею судеб оказавшийся на передовой сражения с супостатом.
У Ивана и малого пацана аж рты открылись от моей пафосной речи. Но кушать я очень хотел, поэтому выключил внутреннего Остапа, чтобы не понесло его, и скомандовал:
– Проводите меня в ванную!
В армейской бане от бани только название: холодно, почти как на улице, и склизкий кафель. Но вода была горячая, и на двадцать минут я впал в ступор под струями кипятка. Тело ныло, нос шмыгал, голова гудела. Но я сейчас в агрессивной среде, стоит вопрос моего физического выживания – необходимо собрать всю волю в кулак и попытаться, насколько возможно, спрятаться в безопасное место.
Выйдя из душа обновленным, я увидел в предбаннике сидящего с моими новыми солдатскими одеяниями Ивана, держащего их очень бережно. Размерчик был мой. Иван метким взглядом точь-в-точь подобрал моей кондиции форму. Даже помог портянки намотать на ногу, я же их впервые примерял.
Взглянув на себя в зеркало, я приободрился: чистый, в новой, пусть и военной, одежде. И через минут двадцать я поем и выпью хорошенько. Жизнь налаживается.
– А гражданскую одежду я сам упакую, – сказал я и едва заметным движением вытащил из потаенного кармана банковскую карточку и вкинул в рукав гимнастерки:
– Хотя нет, надо сжечь ее. Я же в армии, на передовой. Пути к отступлению долой!
