– И как всё это понимать? – поинтересовался я, но мой вопрос остался проигнорированным, лишь бомж в углу скрестил руки на груди, а его лежащий друг в очередной раз почесал себе зад. Я подошёл к решётке, схватился за прутья и решил снова привлечь внимание полицейского. – Что вы делаете?
Полицейский бросил на меня взгляд, а затем снова посмотрел на свою дубинку.
– Думу думаю, – ответил служитель закону. – Где у палки начало, а где конец.
– А мы что тут делаем? – решил задать по-другому вопрос я, чтобы хоть как-то расшевелить защитника правопорядка.
– А вы нарисовали себе, понаехавшие овощи, проблемы. Посему кому-то из вас троих сейчас будет очень и очень больно.
– За что?
– Просто. Так сошлись звёзды.
Я посмотрел на двоих обитателей обезьянника (быть может, кто-нибудь из них поддержит меня в этой словестной битве против системы (но никто не поддержал)), затем снова на полицейского.
– Я вообще не с ними! – возмутился я.
– А свидетели утверждают обратное, – спокойно ответил полицейский, отложил дубинку и пристально посмотрел мне в глаза.
– Какие ещё свидетели?
– Хочешь сказать, что свидетелей не было?
– Я не понимаю, о чём вы говорите.
– Я тоже.
На какое-то время в обезьяннике повисла тишина. Я не понимал, что происходит. Но вот трое присутствующих со мной, кажется, воспринимали ситуацию на полном серьёзе. И от этого становилось не по себе.
– Представьтесь, пожалуйста! – приказным тоном обратился я к полицейскому. Тот закатил глаза, но представился (с ехидной улыбкой на лице):
– Генерал-майор Ясен Пень.
После полицейский ухмыльнулся. Я же постарался найти в карманах телефон, но ни его, ни паспорта, ни кошелька там не оказалось. Всё моё имущество лежало на столе полицейского. Как раз их он решил демонстративно осмотреть. Полицейский взял мой кошелёк, посмотрел, что тот пуст, и снова ухмыльнулся.
– Что, – обратился ко мне бомж, который вдруг оказался около меня, – родители не предупреждали, что, если будешь играть в компьютер, уголовником станешь?
– Ты вообще молчи! – гавкнул ему полицейский, схватившись за мой паспорт. – У меня от твоего перегара сейчас фуражка слетит.
– Утро начинается не с кофе.
Полицейский полистал страницы моего паспорта, а затем продолжил:
– Очередное ГМО приехало покорять столицу? Из какого села к нам пожаловали?
– Не из села, – ответил я, вернувшись за стул, – а посёлка городского типа.
– Вот что вы, голодранцы, так в столицу лезете?
– Хочу быть успешным, ездить на дорогом авто.
Полицейский снова ухмыльнулся (его лицо имело два режима: либо, как говорят, «кирпичом», либо – ехидная ухмылка).
– Автозак самый дорогой авто! – сказал он, отложив мой паспорт. – А если возьмёшь на себя пару висяков, то государство обеспечит жильём на территории столицы… лет на пять.
Сделав лицо снова «кирпичом», полицейский подошёл к решётке.
– Едете все покорять столицу, – продолжил он, – думаете, что здесь все ваши мечты сбудутся, но не понимаете одного, что вся ваша столица – это сборище глупцов, трутней и наивных, продающих свою совесть. Это невозможно понять, это нужно запомнить. Вот, например, гражданин, рядом с тобой стоящий, – полицейский указал на стоящего рядом со мной бомжа (тот стеклянным взглядом смотрел на меня и кивал головой в знак согласия со словами полицейского), – вор, рецидивист.
– Я не вор, я хищник, – ответил бомж, не отводя от меня взгляда, будто оправдываясь перед высшими силами. – Я не ворую, я расхищаю.
