– Потише, красавица. У меня с прошлого раза твои отметины не зажили.
Легонько ударяю ее по руке и, задрав юбку, плотоядно улыбаюсь, потому что Таня в чулках. Ажурных. Это пиздец какое красивое зрелище.
– Так нечестно, – произносит она тихо, но в этом упреке ноль осуждения.
– Жизнь вообще нечестная штука, – отвечаю я, не оставляя ей шанса на протест, и вхожу сзади упругим толчком.
– Думаешь, все и всегда будет по твоим правилам?
Усмехаюсь. О, Таня-Таня. Я не думаю. Я уверен.
Загоняю в нее член, и она, поймав ритм, отдается со всей своей страстью и безрассудством. Как тогда, в поезде.
Нет, эта женщина с ума меня сведет. От близости с ней скручивает и жжет огнем. При виде нее лишь одно желание – обладать.
Мы точно сработаемся? Может, безопаснее ее подальше от себя держать и ограничиться встречами по вечерам несколько раз в неделю?
Я ловлю Танины запястья и фиксирую, подавляя все ее попытки и дальше доминировать в такой позиции. Ну что за неугомонная?
Лишь когда чувствую, что кончает, даю ей немного контроля. Потому что это чистое наслаждение – наблюдать за ее конвульсиями и слушать протяжные стоны.
Переворачиваю, как куклу. Поддается. Я развожу ее ноги, ставлю ступню в чулке на стол и любуюсь открывшимся видом, держа рукой эрегированный член. Влажная, аж течет. И поза эта… Таня слегка жмурится – еще не отпустило после оргазма.
Целую ее в коленку. А затем обхватываю за бедра и снова вхожу. Она откидывает голову назад. Блузка разорвана, грудь в белом бюстгальтере подрагивает в такт моим толчкам.
Я пытаюсь с Таней нежно. Правда пытаюсь. Но все летит к черту, когда она обнимает меня и начинает шептать:
– Еще… Еще…
Вколачиваюсь в нее, прикусывая шею, и дергаю полы своей рубашки – мешает. Благо у меня есть запасная, а Снежок… Будет до конца рабочего дня декольте светить из-под пиджака. И новыми засосами.
В отместку она метит ногтями. Стерва. Мне же сейчас окончательно тормоза сорвет.
Адреналин бьет в голову. Ощущение, будто я вот-вот окажусь в эпицентре взрыва. И он происходит.
Понятия не имею, сколько изливаюсь в презерватив, – реальность размыта, как будто изображение скачет от перегрузки. Смертоубийство какое-то.
Когда немного прихожу в себя, возвращается головная боль.
– В первый же рабочий день переспать с боссом… – Снежок сводит колени.
Вид на десять из десяти. Хоть закрывай контору и работай над другими «вопросами». Но сегодня, наверное, не получится.
– Моя самооценка трещит по швам…
Я поднимаю глаза к ее лицу, фокусируюсь на щеках. Румяные. То ли от возбуждения, то ли от смущения, то ли от всего сразу. Танина грудь еще вздымается из-за неровного дыхания, волосы растрепаны. Такая красивая…
Мы смотрим друг на друга.
Хочется что-нибудь сказать, но ни хера. Мыслительный процесс на слабую троечку, и заторможенность берет верх. Боль прошивает виски с новой силой. Пульс вторит ей оглушающим басом.
Я натягиваю штаны, пальцы как деревянные. Только справляюсь с пуговицей – и тело становится ватным, словно чужим. Картинка перед глазами заваливается набок, а из воздуха кто-то выкачивает кислород.
Голос Снежка звучит приглушенно, как сквозь толщу воды. Последнее, что успеваю почувствовать, – ее горячие ладони на моей коже.
Ну пиздец, Влад, вовремя. Так снял напряжение, что аж у самого пробки вышибло?
Надеюсь, без спецэффектов, а то бумажки мы так и не подписали.
