Что я мог сказать? Только уже без веры в их силу повторить слова «не спеши, подумай, ты уверен не в своей, но в её любви?» Попытался ухватиться, как утопающий за руку: – Ромик, что твой говорит?
– Рад за меня. Он будет свидетелем на свадьбе.
Что можно от дурочка ожидать?!
Вошёл отец. В последние годы каждый выходной он был навеселе. Он обнял Ивана, прижал его голову к груди. Помолчал, пытаясь придать своим словам значительность. После чего глупо серьёзно, совсем не к нашему разговору сказал:
– Ребята, настоящая дружба – это большой труд. Трудитесь ради дружбы, трудитесь всю
жизнь. Еще Аристотель говорил, что друг – это одна душа, живущая в двух телах.
Я терпеливо дослушал пьяненького отца, и как только он вышел, стал говорить Ивану, что о ребёнке можно и нужно заботиться, но не обязательно поспешно жениться, надо попробовать пожить с ней, узнать её получше.
Иван только улыбался мне, и я видел, что мои слова скользили по нему, как капли по стеклу.
Тогда я выкрикнул ему:
– Да она же шлюха! Как ты вообще вляпался в Веру?!
Он нахмурился и строго посмотрел: – Не говори так никогда.
– Не буду, – обещал, но успокоиться не мог. Я не чувствовал к нему жалости, нет, только злость, ярость к его безумству! Мне хотелось надавать ему пощёчин. Зачем он без меня принял такое решение, каждый может ошибиться, но я подскажу ему, я опытнее, я больше знаю, я спасу его!
Я не мог не сказать резких слов. Он же мой друг!
Он всё же позвонил и пригласил на свадьбу.
Мне кажется его желание скорее жениться, родить ребенка, обрести семью это не только желание состояться хоть в чём-то. И не только любовь к этой шлюхе. В этом и желание обрести, потерянное с уходом отца, ощущение семьи.
––
Их будущее было заложено в свадебном обряде, как наследственность в цепочке ДНК, как дерево в орехе, млекопитающее в эмбрионе, и будет только расти, как ядовитая кобра, встающая в стойку из травы.
Как сосредоточенно он повторяет каждое слово брачной клятвы.
Как она стоит, наклонив голову к правому плечу, рот приоткрыт, глаза задумчиво рассматривают штору, чтобы в лучшем ракурсе выйти на фотографиях.
Как он искренне благодарен, как вслушивается словно в школе на уроке своего любимого учителя физики, в каждое поздравление, и, не замечая презентов, передаёт их на руки её матери.
Как блестят её глаза от подарков, как, собрав конверты с деньгами, она торопливо вскрывает их, поддевая ногтем приклеенные уголки, и считает, раскладывая на атласном белоснежном платье, в лимузине по дороге в ресторан.
Как беззащитно он счастлив.
Как она принимает как должное его нежную заботу.
Веры Вере нет.
Как печально лицо бедной тёти Иры, когда сходит её растерянная улыбка, которую она повесила на себя, словно вуаль от чужих глаз.
––
Как же мне повезло с Юленькой!
Мы расстались, как пишут в соглашении о расторжении договора, – «каждая из сторон подтверждает, что не имеет претензий к другой стороне». В решающем разговоре сердце колотилось, но, говорили спокойно и разошлись как взрослые разумные люди. И тогда, и сейчас не сомневаюсь, что прав.
– Или мы вместе переходим к новым отношениям, готовимся к свадьбе, или у нас нет будущего. Нам нужно вместе расти.
Я не собираюсь поддаваться давлению! Моя позиция определена, после окончания Университета, когда мы оба начнём зарабатывать и жить самостоятельно, тогда примем решение о нашем будущем.
Иван не заходит и не звонит. Собственно, как и я.
