– Как ты можешь так говорить? Он же наш друг…
– Вот именно, – пояснил Брендан. – Уилл, которого я знал, вернулся бы к нам на следующий же день. Этот парень может быть злым двойником Уилла или Ведьмой Ветра в его обличье…
– Ты ошибаешься, – отрезала Корделия. – Я ему полностью доверяю. На все сто.
– Я думаю, ты кое о чем умалчиваешь.
– Что ты имеешь в виду?
– Тебе просто не терпится поцеловать его.
– Ну уж нет! – воскликнула Корделия. – Я лишь хочу ему помочь. А ты что думаешь, Элеонора?
Элеонора взглянула на Уилла.
– Вид у него конечно еще тот, но думаю, мы можем ему верить.
– Получается, два против одного, – подвела итог Корделия. – К тому же я ходила на уроки самообороны прошлым летом. Так что я смогу позаботиться о себе.
– Поступай как знаешь, – ответил ей Брендан, – но все-таки я ему не доверяю.
Тогда Корделия обняла брата.
– Я очень ценю твою заботу, правда. – При этих словах она отвернулась и подошла к Уиллу. – Удачи вам в школе!
Брендан и Элеонора помахали ей на прощание и через мгновение продолжили свой путь, пока Корделия шла обратно в дом Кристоффов с Уиллом.
– Разве ты не расстроена тем, что приходится пропускать занятия? – спросил Уилл.
– Это важнее. – Корделия сжала руку Уилла.
Нечто странное произошло по дороге домой: Корделия снова почувствовала холод в своей руке, как в тот раз, когда она увидела лед под кожей. Сначала она пыталась не обращать на это внимания, но вскоре поняла, что легче позволить чувству холода пройти по ее телу, почувствовать его в сердце, в животе, в руках и ногах. Так Уилл казался теплее. Он крепко сжимал ее руку, словно прошло много времени с тех пор, когда он последний раз чувствовал прикосновение другого человека. Корделии нравилось это ощущение.
– У тебя ледяная рука, – заметил Уилл.
– Знаю, – ответила Корделия. – Спасибо, что согреваешь.
Они улыбнулись друг другу.
Когда они вернулись домой, туман уже рассеялся. Корделия повела Уилла по тропинке, затем вскрикнула и потащила его за дерево.
– Что такое?
– Это машина моей мамы. Должно быть, она пропустила свои занятия.
– Я могу уйти, – предложил Уилл.
– Нет, пошли, – она повела его вдоль дома, в тени деревьев и, оглянувшись, открыла окно, которое вело к лестнице в противоположной стороне дома. Затем они прокрались на цыпочках на второй этаж и вошли в комнату Корделии, смежную с ванной, пока внизу миссис Уолкер разговаривал по телефону с компанией «Анонимные Игроки». Корделия повернулась к Уиллу:
– Прими душ.
Ему не нужно было повторять дважды. Уже через полминуты Уилл стоял под горячим душем и распевал «Keep the Home Fires Burning»[13], любимую песню своего времени. С каждым куплетом он пел все громче и громче, забываясь…
Дверь в комнату Корделии открылась.
– Корделия? – откликнулся Уилл.
Ответа не последовало.
О, нет, это ее мама!
Уилл вылетел из душа мокрый с ног до головы. Нужно где-то спрятаться! Он никак не мог найти подходящее место и был уже на грани отчаяния, как вдруг зашла Корделия с черным мешком для мусора.
– Эй! – Девушка тут же зажмурилась. – Что ты делаешь?
Уилл проскочил обратно в душ.
– Я думал, это твоя мама!
– Не-а. – Корделия собрала все грязные вещи Уилла, лежащие на полу, и засунула в мусорный пакет. – Пойдут на компост.
Затем она вышла, оставив бритвенные принадлежности и одежду отца на крышке сиденья туалета. Когда Уилл принял душ и побрился, он вышел из ванной увидел, как Корделия сидела на кровати, держа что-то в ладони.
