Князь Меньшиков был поражен откровенностью Рифаат-паши, которая могла стоить ему министерского поста.
– Благодарю вас за доверие, высокоуважаемый Рифаат-паша, – ответил князь Меньшиков. – И все же прошу еще раз довести до вашего правительства содержание письма канцлера графа Нессельроде.
– Я это обязательно сделаю, – пообещал Рифаат-паша. И тут же предложил: – Светлейший князь, в пятницу, 1 мая, я приглашен в гости к Верховному визирю Махмед-Али домой. Он, насколько я знаю, с пониманием и сочувствием относится к вашей миссии. Если вы желаете, мы можем вместе поехать к Махмед-Али и попытаться склонить его на нашу сторону. Человек он мудрый и правильно расценит ваш визит.
Князь Меньшиков, не раздумывая согласился.
– Тогда до встречи, светлейший князь, – сказал Рифаат-паша. – И да поможет нам Аллах.
В посольство князь Меньшиков вернулся с надеждой, что еще не все потеряно. И все же в глубине души оставался неприятный осадок и неуверенность правильно ли он поступает, согласившись ехать незваным гостем к Верховному визирю.
Уже за ужином виде-адмирал Корнилов, заметив на лице князя Меньшикова мрачность, спросил:
– Снова худые вести, Александр Сергеевич?
– Да как будто нет, – рассеянно ответил тот и рассказал о предложении Рифаат-паши поехать 1 мая на встречу с Верховным визирем.
– Значит, еще есть неделя на размышление, – заметил вице-адмирал Корнилов.
– Почему на размышление? – поинтересовался князь Меньшиков. – Я дал согласие…
– Александр Сергеевич, вы меня простите, но мне кажется, что мы с вами похожи на утопающего, который хватается за соломинку в надежде спастись. – И, перехватив на себе надоумленный взгляд князя Меньшикова, пояснил: – Это, по мнению Рифаат-паши Верховный визирь сочувствует нам. А у меня есть другая информация, прямо противоположная этой. Махмед-Али в равной степени сочувствует и французам. Вам необходимо снова добиваться приема султаном и поговорить с ним прямо и откровенно.
Князь Меньшиков задумался. Он был согласен с вице-адмиралом Корниловым и по поводу утопающего, как тот выразился, и по поводу встречи с султаном.
– Ну что ж… – ответил он. – Пожалуй, вы правы. Семи смертям не бывать, а одной все равно не миновать…
…Письменную просьбу принять чрезвычайного посла России отвез во дворец султана граф Озеров. Это было во вторник. Прошли среда и четверг. Ответа не было. По пятницам султан не принимал. Он в этот день посещал мечеть. И Меньшиков решил переехать на субботу и воскресенье на пароход «Громоносец».
Однако в пятницу в половине одиннадцатого в посольство приехал курьер от Рифаат-паши и передал на словах князю Меньшикову, что султан ждет его в три часа дня. И добавил, чтобы он взял с собой переводчика.
Князь Меньшиков тут же стал готовиться к встрече. В половине третьего от посольства отъехали три коляски с закрытым верхом. В одной – Меньшиков, в другой, самой роскошной, – Корнилов и в третьей – переводчик. Это была идея графа Озерова, в связи с тем, что за посольством почти круглые сутки велось наблюдение. Граф Озеров посоветовал попытаться обмануть шпионов. По дороге к дворцу султана коляски должны были несколько раз поменяться местами, затем разъехаться по разным улицам. И уже у дворца коляска князя Меньшикова должна была встретиться с коляской, в которой ехал переводчик.
Граф Озеров оказался прав, как только коляски отъехали от посольства, за ними туту же последовал тарантас. Все остальное произошло, как и предлагал граф Озеров. Тарантас, когда коляски разъехались, последовал за роскошной коляской, которая после часа езды по улицам города вернулась к русскому посольству.
