В середине января появились сообщения о начале «Гербелой» геологоразведочных работ около посёлка Мишкино, который находится в 8 километрах севернее озера Красноглинного. Работы якобы уже проводились в 2017 году, но были приостановлены по неизвестной причине.
Авторы «Белого носорога» утверждали, что на самом деле бурение скважин планируется в непосредственной близости от Филино, а топоним Мишкино выбран лишь для маскировки.
Чуть позже представители «Гербелы» выпустили пресс-релиз. Холдинг изучает возможность строительства завода по производству гипсовых панелей и получил разрешение на разведку запасов гипса близ Мишкино. Ни Филино, ни Красноглинное в релизе не упоминались, а место геологоразведки не конкретизировалось.
Публика воспринимала планы «Гербелы» равнодушно. Добыча гипса около Мишкино нагоняла на читателей скуку, и статья дирижаблевского Виктора Самохина собрала унизительно мало просмотров. Виктор Петрович и написал её формально, в одном месте перепутав гипс с известняком.
Галина Пашина, чью фотографию показывал мне пресс-службист Григорьев, в группу «Белый носорог» не входила, но их позиции сочувствовала. У Галины было своё движение «Планета – наш дом», на сайте которого она публиковала гневные посты. О чём бы она ни писала, она писала обо всём сразу. Её записи выглядели примерно так:
«…заявления чиновников ЛОЖЬ И ОБМАН!!! …содержание изотопов НЕ СООТВЕТСТВУЕТ НОРМАМ НРБ-99/2009!! …обнаружена почвенная КИСЛОТНОСТЬ PH=5,0!!! …для вырубки лесов СОЗДАЮТСЯ ПРЕДПОСЫЛКИ И УСЛОВИЯ! …мной с 2007 года предлагается УЧРЕДИТЬ ЭКОЛОГИЧЕСКИЙ СОВЕТ ПРИ АДМИНИСТРАЦИИ ГОРОДА!!!».
В ответ на публикации «Белого носорога» Пашина долго рассуждала о механизме отложения сульфатов и водном дефиците области, а в конце резюмировала, что журналист Максим Грязин начал хорошее дело, но занимался им поверхностно и быстро сдался.
Среди множества однотипных статей меня заинтересовал пост некого блогера Феликса Крушельницкого, о котором я раньше не слышал. В отличие от «Белого носорога» автор поднял документы советского времени и выяснил, что гипсовое месторождение Нечаевского района расположено в северо-западном направлении от озера Красноглинное, то есть в стороне от Мишкино. «Заря» разместилась в гипсовых выработках, начатых ещё в 30-е годы прошлого века. Поскольку зона в непосредственной близости от «Зари» была закрыта, с точки зрения добычи гипса интерес представляли нетронутые районы на северо-запад и юго-восток от «Зари».
Если бы «Гербелу» интересовала северо-западная область, удалённая от Филино и Красноглинного, логичнее было бы привязать проект к районному центру Нечаево и там же строить завод, писал Крушельницкий. Но раз «Гербела» выбрала в качестве топонима Мишкино, значит, им нужны были залежи на юго-восток от «Зари» вблизи озера Красноглинное и Филино. Подобную геологоразведку Крушельницкий без обиняков называл авантюрой, поскольку причины аномальной заболеваемости в Филино оставались неясными и могли быть связаны с подземным источником заражения.
Крушельницкий ссылался на мою удалённую статью, но не приписывал мне невероятных заслуг. Это был тот случай, когда чья-то критичность в твой адрес приносит облегчение, словно духовник заглянул тебе в душу. Мою гипотезу насчёт «Зари» Крушельницкий называл поспешной, но общую интонацию статьи – правильной. Он подчеркнул, что источник филинских проблем действительно не установлен, и пока это так, любые масштабные работы вблизи посёлка должны быть запрещены.
