Парень помоложе месил в пластмассовом корытце коричневую глину, работая усердно и бессмысленно. Наталья Вячеславовна, глядя на его старания поверх овальных очков, одобрительно говорила:
– Чувствуешь, как пальчики разминаются? Работай, работай. Очень хорошо получается.
Наверняка она когда-то была школьной учительницей.
Патриот Фёдор не обладал талантами, поэтому складывал из брусков пирамиду, укладывая их дрожащими руками. Процесс наверняка был мучителен, но Фёдор проявлял свойственное ему упорство.
Когда в комнате появился вертлявый Коля, я не удивился. Присутствие Фёдора подразумевало, что рано или поздно это случится.
Коля брезгливо глянул вокруг и уселся у самого окна, ни с кем не здороваясь, словно его загнали в кабинет силой. Потом он схватил палочки и принялся настукивать на ксилофоне Happy Birthday to you, путаясь на пятой ноте. Иногда он глухо кашлял, словно лаял вдалеке сторожевой пёс.
– Да прекратите вы! – не выдержал, наконец, Фёдор. – Ну, не умеете играть, так займитесь чем-нибудь другим! Хотя чем вы займётесь: вы же, либералы, ничего не умеете! Только советы раздавать!
Коля продолжал бить палочкой по металлическим костяшкам с нарастающей силой. Нарастало и раздражение Фёдора.
– Западники во всей красе: ни черта не могут, зато в каждой дырке затычка, – развивал он свою мысль. – Голову бы хоть помыл, чучело…
На Фёдоре была расстёгнутая рубашка. Из-под выреза майки выбивались мощные кудри.
– Путаете свободу со вседозволенностью! – ворчал Фёдор.
– Ага, Сталина на нас нет, – отозвался меланхолично Коля.
– Сталина… – проворчал Фёдор. – Сталин бы с такими не церемонился.
– Да он вообще не церемонился!
– А вы живёте сейчас благодаря тому, что он построил. Вся промышленность была при нём создана!
– Была, была, – усмехнулся Коля лениво. – А сейчас друзьями Путина разворовывается и превращается в дачи на Лазурном берегу и озере Комо. Вы всё за народ вроде бы – даже имечко у вас народное, – а на самом деле олигархов выгораживаете!
– О, олигархи – страшное слово! Напугал! В Америке олигархов больше, а вы всё равно коленопреклонствуете! – загудел Фёдор. – Почему там никто не впадает в истерику? Посмотрите, что происходит во Франции!
– Губернатора вашего любимого в отставку отправили, – перебил его Коля, надеясь застать Фёдора врасплох.
– Знаю, – ответил тот с достоинством и занялся своей пирамидой. – Я знаю это с самого утра. Я уже много раз предупреждал, что так и будет. Но при нём были развязаны многие экономические узлы, душившие область…
– Какие узлы? – в Коле проснулась визгливая болонка. – Проворовался он так, что даже ваш любимый Путин обалдел! Да не проворовался, а не поделился с кем следует! Узлы!
– Откуда вы эту чушь берёте? – Фёдор, довольный тем, что вывел Колю из себя, выстраивал последние ярусы пирамиды.
Они горячо заспорили о бывшем губернаторе, слухи об отставке которого ходили давно. Попытки Натальи Вячеславовны прервать их успеха не имели, и лишь когда пирамида Фёдора с грохотом посыпалась на пол, оба на время отвлеклись.
Тоня смотрела на бурые пятна поверх листа, который ещё десять минут назад был похож на выпуклого голубого слона. Её большие ресницы дрожали.
Больше на занятия арт-терапией я не ходил.
* * *
Весь день обсуждали назначение нового врио губернатора. Я слышал разговоры медсестёр и обрывки фраз на улице, споры в вестибюле и восклицания в столовой.
