Братерский подошёл ближе, вытирая руку платком. Пока я шипел угрозы, прижатый чьим-то массивным телом, Братерский стоял рядом и опять смотрел в свой смартфон.
– Саша, отпусти его, – сказал он, наконец. – Это поразительно.
Я дёрнулся было к ублюдку, но Саша ухватил меня за плечо. Я видел его искоса. Форма охранника была тесна для столь крупного тела. Он наваливался на меня так, что я испугался за свои ребра.
Несколько человек смотрели в нашу сторону. Когда наблюдаешь драку со стороны, всегда презираешь того, кто получил по лицу, даже если он прав. Это унизительно.
Братерский протянул мне платок. Крови не было. Я вытер слюни.
– Пойдёмте внутрь, – сказал он мирно. – Становится прохладно.
Я не поленюсь, напишу заявление. Здесь должны быть камеры. Прямо сейчас поеду в полицию и напишу. Гнида.
Мы вернулись в ресторан, где на белой скатерти стояла принесённая официантом корзина фруктов. Щека горела. В правом ухе свистело испорченное радио. Музыка казалась потусторонней.
– Вы простите меня, – сказал Братерский.
– Простить? – выговорил я, прижимая салфетку к губе, которая начала кровоточить с обратной стороны. – Вы псих, что ли?
– Мне нужно было посмотреть ваш результат, когда вы в ярости.
– Какой результат?
Братерский показал смартфон: на экране была круглая зелёная шкала с красным сектором, в центре – цифра 147. Братерский сказал:
– Мне сложно объяснить смысл этой цифры в понятных вам категориях, но если очень упростить, то потенциально у вас очень сильный фокус сознания.
– Как это?
– От большинства людей исходит слабое тепло. А вы можете прожечь. Но пока вы вспыхиваете лишь спонтанно.
– И какая мне от этого радость?
– Это сложный вопрос. Проблема в том, что вы, как и все блабериды, очень связаны с обществом, и ваша сила пока проявляется только в отрицании. Вы не умеете её контролировать.
– То есть я могу научиться её контролировать? И за счёт этого… ну… Что?
– Неправильно говорить о ней, как о силе в буквальном смысле слова. Эта сила может открыть вам некоторые двери, но совсем не те, о которых вы думаете.
– А вы можете говорить более ясно?
Братерский провёл по краю бокала, наполненного водой. Стекло тихо запело. Он склонился ко мне и сказал:
– У вас есть задатки к делам определённого свойства, но если вы будете их развивать, с большей вероятностью закончите в тюрьме или сумасшедшем доме. Я вас предупредил.
В зале было темно. Жёлтый свет выделял профиль Братерского; глаза его тускло светились.
– Если вы пойдёте по этому пути, вам придётся опуститься на самое дно и затем подняться обратно. Вам придётся найти источник равновесия внутри себя. Узнать себя изнутри и принять себя. Вы порвёте с обществом, но перестанете его ненавидеть. Если повезёт, вы сумеете полюбить и блаберидов, ведь кто они, как не жертвы. Но имейте в виду: среди тех, кто осознанно шёл по этому пути, больше маньяков и тиранов, чем тех, кого мы имеем в виду.
– А кого мы имеем в виду?
– Вы когда-нибудь думали о вещах, которым не придумано названий? Попробуйте думать без слов. Это требует сноровки, но если вы избавитесь от необходимости проговаривать каждую мысль, сможете понимать быстрее. Попробуйте довериться знанию, источник которого вам не известен. Правда, так легко посчитать медь золотом и стать слишком религиозным, но некоторые наделены способностью отличать. Очень сложно ловить змею мокрыми руками, но иногда её не нужно ловить – достаточно смотреть.
