И нам, идущим ему вослед, понятна его жгучая память о прошлом и его тревога за будущее:
Люблю тревожно пареньков моих.
Характер их становится несносным.
Никак с ломающимся басом их
Не свыкнусь,
Отдаюсь сполна их веснам,
Их юным увлеченьям и страстям
Тоскую, что расстанусь с ними скоро,
Что скоро нам встречаться, как гостям.
И не скрываю совести укора,
Что в чем-то главном близость не раскрыть,
Что по своей вине не понят ими…
Чем неспокойней мир – тем крепче нить,
Связующая нас.
Любовь ей имя.
Этот очерк о Дмитрии Ковалеве я написал к 60-летию поэта… Я благодарен ему за честный опыт призвания, за красивые и благородные страсти, оставленные в слове.
1973—1983
И трудно, и легко говорить о поэте Викторе Бокове. Трудно потому, что не просто охватить все, сделанное Виктором Боковым, – от стихов да поэм, от песен до статей, посвященных бурному дню нашей жизни, легко же потому, что Виктор Боков всегда в действии, всегда вдохновенен и окрылен ветром молодости:
Я в Сургуте мог бы жить,
Как в столице на Таганке.
Мне приятно говорить:
– Сургутяне, сургутянки!
Не часто встретишь поэта, так беззаветно и безоглядно ушедшего за своей «жар-птицей», за своим воистину радостным талантом.
Как-то внезапно и озорно, свежо и певуче откликнулся он на соловьиные переливы Александра Прокофьева и понес их по весеннихМ просторам России, славя пахаря и звездного летчика, плотника и сталевара, утверждая братскую дружбу наших народов:
Я видел Россию,
Она поднималась
Туманом над речкой
И светлой росой.
Шла женщина русская
И улыбалась,
За женщиной следовал
Мальчик босой.
Домашняя простота атмосферы, ясность и удивительное целомудрие картины волнуют душу, наполняют ее светом и добротой. И кажется – ничего не утрачено, все остается на своих местах, все вечно и незыблемо, как природа. Но это лишь моментальное ощущение. Лирический герой давно повзрослел, и мир вокруг изменился, и время, и люди:
И дрогнуло сердце.
Уж это не я ли?
Аукни то время
И голос подай.
Мы с мамою
Точно вот так же стояли
И сыпали соль
На ржаной каравай.
На первый взгляд, не сосредоточивая особого внимания на России, стальной и космической, поэт как будто обыденно повествует о человеке из жаркого цеха, тем самым подчеркивая нашу «привычность» к технике, – повествует о человеке, на котором держится мир правоты и обновления, мудрости и защиты, имя которому – рабочий:
Я видел Россию,
Бил молот тяжелый,
Послушно ему
Поддавалась деталь.
А рядом кузнец
С Уралмаша веселый,
Играя, шутя,
Поворачивал сталь.
Человек, Родина – два полюса, между которыми восторженно бьется большое сердце Виктора Бокова, поэта, единым взмахом соединившего нас, послевоенных представителей музы, и с буйной страстностью Павла Васильева, и с лукавой задорностью Бориса Корнилова.
Настоящий поэт – всегда явление интереснейшее. И попробуй-ка, встретившись с Виктором Боковым, быстро распрощаться. Сразу же на тебя хлынет поток впечатлений, событий, выводов и, разумеется, стихов, стихов!..
Неутоленная, неистребимая и святая любовь к женщине, к отеческой земле, к ее истории, к делам сограждан бросает Виктора Бокова то в Заполярье, то на Мамаев курган – седую высоту памяти, то в кубанские степи, то на сибирские новостройки:
Вышли девочки-сибирячки,
В каждом слове задор, огонь!
Не застегивай и не прячь ты,
Гармонист, удалую гармонь!
География его творчества – география Отчизны, путь его творчества, раздумий и огорчений, радостей и высот – путь его современников:
