Сила поэта – в народном слове, нужность поэта – в связи его с жизнью родного народа. И то, и другое – у Алексея Маркова есть. Есть в его стихах неувядаемость мысли и сила страсти:
В Сибирь, в Сибирь, в Сибирь
Шли день и ночь подводы.
Русь раздавалась вширь
В те молодые годы.
Идут, идут, идут
И нынче эшелоны
В края бездонных руд
И целины зеленой.
…………………….
В даль неуемных рек,
В лесные океаны
Приходит человек
Хозяином желанным.
Со всех концов страны
Величественно-строгой
Твои, Ермак, сыны
Твоей идут дорогой.
Стихи Алексея Маркова, как теперь называют, «философские», – о покое, безмятежности, но не о той безмятежности, когда заботиться не о чем, нет – они о чутком, выстраданном и осмысленном спокойствии, готовом в единый миг подняться на защиту дорогого вечного бытия…
Вокруг его «я» группируются чувства и мысли, лепится «воображаемый мир», который не довлеет над темой, а лишь углубляет и очеловечивает строки стихотворения, делает достовернее и понятнее – «сегодняшнее».
Я лежу на граве, а кругом
Золотистая спелая рожь.
В этот час ни о чем, ни о ком
В моем сердце тоски не найдешь.
Надо мною плывут облака
Мотыльки лепестками летят.
Колоски пахнут хлебом слегка
Мчат стрижи, как столетья назад.
Вдруг прошла реактивного тень —
И вернулся я в нынешний день.
Сжатые, красочные стихи, идущие от истинной человечности, реальных ощущений и забот. Состояние, переданное поэтом, методы и приемы мастерства тут нельзя отделить от темы, от общей атмосферы жизни.
Когда-то Михаил Исаковский раскритиковал это стихотворение. Но жизнь его продолжается. Почему? Да потому, что оно честно сработано. Люби ты его или не люби – достоинство стихотворения от этого не изменится. А это – ценный признак творчества Алексея Маркова, поэта неброского, но сильного земной силой.
Мы бываем щедры до расточительности. Поэтов у нас много. Хороших – бездна. Но время пришло упорядочить и учесть поэтическое хозяйство народа. Негоже, когда тот или иной хороший поэт годами, десятилетиями ждет признания, ждет доброй оценки. От похвалы, сказанной вовремя, умный человек не захмелеет, а будет упорнее и благодарнее трудиться.
Возмущенные, переходящие порой на «крик», обличительные стихи поэта – оборотная сторона веселых и горьких, наполненных острым переживанием стихов:
Век мой – гордость мая!
Век мой – горесть моя!
Век, закованный в сталь,
Век, несущийся вдаль
На волшебной волне
К синим звездам, к луне.
И вполне уместно поэт настораживает своего читателя, как бы просвещает его:
Не удивляйтесь,
Коль, случится, туча
Отбросит на лицо
Нежданно тень
И станет взгляд мой
Строгим и колючим
Не каждый день
Сияет светлый день.
Отточенная, как стрела, страсть, – это влюбленность, крылатость, исповедальность русской души. Поэзия Алексея Маркова добра, музыкальна, романтична.
1980
В бурные шестидесятые годы волны литературного моря вздымались и гуляли от берега до берега, одна пенистее другой, из столицы долетали модные песенки, близкие своей расхожестью и «трагической глубиной» к одесским унылым песням под гитару. Докатывались гулкие строфы новорожденных «трибунов».
Жадно просматривая газеты и журналы, мы замечали, что лица, позы, одежда новых кумиров от Парнаса были чем-то схожи, может быть, неестественностью, напыщенностью, какой-то помпезностью и поразительно злой нервозностью. Нервозность – в критическом высказывании, нервозность – в любовном воздыхании, нервозность – в благородных чувствах к Родине.
