Но захлестнула парня минутная удаль, размечталось ему на глазах у зазнобы Клавы.
Грубость и попрание благородства люди никому не прощают:
На что Рудяк – мужик добрей чем добрый,
И тот, как идол до святой Руси,
Окаменел.
…………………………………………………..
– Резвисси, значит?
А на ком резвисси?!
Поизмывался, шачит, над конем!.. —
И что ни слово —
Кнут без кнутовища,
Да сыромятным
по глазам
огнем!
Да по душе – восторженной! —
По нервам…
Люди знают, что грешно резвиться на чужой боли… Однако, беря во внимание честную и ухватистую сноровку лирического героя в косьбе, мужики посвящают его в мужики: «и зарвался, а в целом-то парень хороший…»
Поэма – мудрая. И не зря ее автор прошел трудный, кремнистый путь поэта. Это еще одна страница в книге лучших поэм нашего народа. Поэма традиционна, зависима от всех славных русских поэм – в святом и непреложном понимании этой сути. И сам Егор Исаев – традиционный человек. Родился в деревне. Учился. Пахал. Сеял. Жал. Воевал с врагами Родины. Биография Егора Исаева – биография труженика, биография бойца.
Егор Исаев воспитывался сам и теперь воспитывает других на опыте старших поэтов – Николая Тихонова, Александра Прокофьева, Владимира Луговского, Николая Асеева, Александра Твардовского. Не забывает он и фронтового поколения поэтов – Алексея Недогонова, Михаила Луконина, Дмитрия Ковалева, Сергея Наровчатова, Михаила Львова.
И разве можно не уважать в нашей современной поэзии путь Василия Федорова или Бориса Ручьева, Сергея Поделкова или Николая Тряпкина? Павел Васильев и Борис Корнилов, Петр Комаров и Павел Шубин – притоки единой реки по имени – русская поэзия…
Егор Исаев народен своей честностью, своей позицией. Народен умением рассказать, поведать с юморком о серьезном, с ясностью о мудреном. Об индустриализации страны он рассуждает почти весело, и мысли его сразу же становятся нам понятными:
И что ж – прочли,
Дознались,
Домечтали,
Свели с огнем железную руду,
И вот она
Грохочет —
Сталь по стали, —
Индустрия на собственном ходу.
– Иду!.. Иду-у!.. —
Раскатисто и ходко
По магистральным
шпарит
колеям!..
Эти строки запоминаются. Непринужденность и подвижность, обычность в новизне и новизна в обычности речи – есть признаки высокой школы, мужественного терпения в работе…
Способность «трансформировать» народную пословицу, поговорку или загадку в стих – завидная способность.
Вот как Егор Исаев описывает «тягловую силу» в стихе:
А трактор взять?
По тягловому делу
Он все равно что
сродственник коню.
Идет.
Гудет,
Обходит всю сторонку.
Без хомута,
А держится возле.
Весь городской,
Железный весь,
А вон как
По-деревенски
Ладится к земле…
Идет-гудет – рифмующиеся слова и сам тон стиха зовут к загадке… А мысль, весь городской, «железный весь, а вон как по-деревенски ладится к земле» – отповедь тем «философам» от литературы, которые до сих пор не оставили умысла – разделить современных литераторов ложными знаками «городской», «деревенский», разделить современную литературу на ведомственные «районы».
Деревня испокон веков вносила в города России свежую струю, свежую рабочую силу. Бывшие деревенские пареньки становились сталеварами, экскаваторщиками, хозяевами прокатных и мартеновских цехов. Моя родина, Урал, – весь теперь индустриальный, а когда-то из деревень и хуторов сходился народ к доменным и мартеновским печам…
Егор Исаев в поэме «Суд памяти» хорошо показал единство жизни села и города, единство людских забот. В поэме же «Даль памяти» эта линия вырисовывается еще острее. Глава «Кремень-слезы» – неопровержимое подтверждение этих мыслей. Возле кремень-слезы и дед, бывший буденно-вец, качает головой, и мать-крестьянка остановилась в раздумье, и молодой гармонист-ухарь наклонился над чудом…
