Мои березы,
Я без вас болею,
Я жить без вас,
Наверно, не смогу!
Чем больше вас чернят —
Тем вы белее,
И утро все в березах,
Как в снегу
Перед нестыдной
Вашей наготою
Остолбенело солнце,
Льнет к росе.
И словно бы
К защите наготове,
Стоят дубы
В воинственной красе.
Постоянная готовность защитить светлое, человечное – главная песня Дмитрия Ковалева, главная мысль его творчества, вобравшего в себя и суровость военной поры, и напряженную работу соотечественников мирного времени.
Дмитрий Ковалев живет полнокровной жизнью гражданина и поэта. Принципиальность и смелость, убежденность и откровение – его пособники в работе, его опора в раздумьях над жизнью:
Отликовал,
Отцвел
И канул
День наслажденья
С милой,
С милым…
А мы с тобой —
Перед веками,
Перед собою,
Перед миром.
Творчество Ковалева всегда обозначено ответственностью перед людьми, перед собственной честью за все, чем одарила его жизнь, чем нарекла и что вверила ему земля отцов и дедов. Он в порыве продолжает:
Нам друг от друга
Не избавить,
Не отвести,
Как ветвь от ветви.
Спасибо времени
За память
Его мы осязаем ветры.
Философская лиричность вообще свойственна стихам Дмитрия Ковалева, отмеченным ветром юности и любви, удивлением перед красотой женщины, перед ее статью и нежностью.
Солдат, поэт, Дмитрий Ковалев через грохот орудий и дым пожаров поднял и не дал погасить никакой буре чудо-огонь. Крылатое признание сердца сердцу:
Все видится
Закрытыми глазами,
Все любит:
Руки, губы и колени;
Дыханьем,
Шорохами
И слезами,
Улыбкой…
Светлая привязанность и постоянство, может быть, и есть то чудо любви, которое тысячелетиями постигает человечество. Поэт Дмитрий Ковалев не пытается разрешить тайну любви, он только трепетно говорит – признается об ощущении этого чуда, этой околдовывающей тайны:
Снилось мне,
Что в тундру ты пришла.
Все уснули.
И костер погас.
Чуть курилась легкая зола.
И никто-никто не видел нас.
Часовой поодаль
Строг и тих.
Я сиял,
Себе не веря сам:
Пламя недоступных губ твоих
Прикоснулось вдруг к моим глазам.
Стихотворение написано в 1943 году. Воин-поэт с удивительной нежностью и тактом, как бы переводя дух, продолжает:
Я открыл глаза —
Тебя уж нет.
Солнечная ночь была длинна,
И молчал суровый край в ответ.
И пошли мы в бой:
Была война.
На севере, политом кровью друзей-матросов, Дмитрий Ковалев, оглядываясь назад, припоминает: что же произошло в этом свинцовом вареве войны? Куда девалась его удаль и сила? Кто покинул его, кто спас?
И повествование спешит дальше, туда, к вечному чуду, к любимой, к ее ослепительному образу:
И в разгар атаки
Между льдин
Я упал,
Где тощие кусты.
Все ушли вперед.
А я – один.
Звал тебя,
Но не слыхала ты.
Как зола на угли,
Пала мгла
На глаза мои в мгновенье то.
Я заснул —
И снова ты пришла,
И не видел нас
Никто-никто…
Кажется, невозможно представить нам, мужавшим после войны, подобное целомудрие…
Ныне упрощаются многие понятия, привычки и ритуалы. А кое-кто хотел бы «упростить» и священное отношение к любимой, к матери, к Родине, ибо все это связано единой болью, единым дыханием человеческой верности и красоты. Но верность и красота не так уж и беззащитны перед пошлостью и жестокостью. Только эта убежденная верность помогла нашему солдату выстоять и победить. И если бы нашлись на планете силы, способные разрушить эти качества человеческой натуры, они бы разрушили само человечество.
По отношению к женщине – можно определить отношение поэта к жизни, к Отечеству. В пору любви соловей умирает от разрыва сердца – горло певца не выдерживает пламени чувств.
