Блондинка расплатилась и ушла, а Виктор все никак не мог допить свой «оптиматор». Нет, монахи определенно испортили этот бочонок! Он отодвинул недопитую кружку, подозвал официантку и попросил принести ему светлого пива.
Регина писала ему до востребования, как и он ей. Правда, он писал редко, а она почти каждый день. Он и на почту заходил не часто, раз в две-три недели: забирал всю пачку писем, садился за столик в кафе или пивной, пробегал их глазами, выискивая нужную информацию, отмечал какие-то фразы и тут же писал ответ на одном листке. Просил быть осторожной и больше думать не о сегодняшней вынужденной разлуке, а об их счастливом будущем. Но редких писем Регине было мало, и она принялась названивать ему домой. Номер она знала: он сам позвонил Артуру и дал их с Жанной телефон, чувствуя, что не стоит так сразу рвать с ним отношения, да ведь и должок был за ним. Регина, хитрая кошка, устроилась со звонками так, что сначала по ее просьбе звонил Артур, а уж потом, после его разговора с Виктором, и она тоже брала трубочку. Если Жанны не было дома, Виктор говорил ей о любви, а она, если Артур оставался рядом, отвечала светским голосом: «Надо же… Приятно слышать… мы за тебя очень рады…» – и эта игра тоже нравилась ей. Иногда Артур звонил сам и просил Виктора поговорить с Региной: «Слушай, ну поговори ты с ней, если у тебя есть время: она достала меня своими жалобами на скуку с тех пор, как ты уехал. Ей, видишь ли, после твоего отъезда стало не с кем поговорить о смысле жизни!» Артур, посмеиваясь, передавал трубку жене и чаще всего уходил. Виктор плел Регине обычную любовную чепуху, а она балдела на том конце линии. Когда же разговаривать приходилось в присутствии Жанны, надо было осторожничать: он говорил с Региной, будто бы продолжая разговор с Артуром: «Артур, дорогой мой, ты же знаешь, как я люблю тебя. У меня не было друга дороже тебя. Скажи одно слово – и я немедленно приеду в Берлин, если я тебе нужен!»
Как-то Жанна выразила недоумение по поводу странного стиля этих разговоров:
– Услышал бы кто со стороны, подумал бы, что беседуют два гея!
– Что ты понимаешь в мужской дружбе! – усмехнулся Виктор. – Знаешь, я стольким обязан Артуру, что если он и вправду вызовет меня в Берлин – я полечу немедленно. У него там какие-то неприятности в бизнесе.
– В бизнесе? – пуще того удивилась Жанна. – А что ты, дорогой, понимаешь в бизнесе?
– Ничего! – отрезал Виктор. – Но я прекрасно разбираюсь в людях и знаю, какими словами их можно ободрить.
– Ну-ну… – неопределенно сказала Жанна. Она вообще вела себя в то время как-то непонятно для Виктора, может быть, даже что-то подозревала, но таила свои подозрения до срока.
Зато Регина нагло требовала от него заверений, что он не живет со своей женой.
– Успокойся! – отвечал он. – У меня нет близких отношений с Анной.
– Почему же ты не снимешь квартиру и не уйдешь от нее?
– Да потому, что у меня нет денег! Вот устроюсь работать на радиостанцию, тогда и соскочу с этого трамвая! А сейчас, если я ее вот так сразу брошу, она может перекрыть мне пути на Свободу: связи-то там у нее, а не у меня!
– Ну и пусть перекрывает! Денег Артура нам с тобой хватит до конца жизни.
Виктор фыркнул.
– Где они, деньги Артура? Ты сама затягиваешь решение нашей общей судьбы, а попрекаешь меня. Требуешь, чтобы я поступился всем, а сама ничем не хочешь рисковать.
