Эльза наполнила эти слова колдовской силой, и Артур был вынужден отступить от нее. Чары пронзили его доспехи и принесли ему боль. Мир заполнил звон.
– Я вынесла им приговор, осудила их за их дела: за насилие и убийства, за боль, которую они принесли. Бледный Король! Он сам породил таких, как они, раздав всем свою волю и стремление к свободе и справедливости! Вот они, защитники свободы, лежат на снегу! Они хотели твой Доспех Королей и меня. Потому что свобода для них подразумевает отсутствие порядка и закона. Слабым, таким, как они, не нужна свобода, таким, как они нужен диктат! Бледный Король принес горе людям!
– Замолчи, ведьма! – Злость клокотала в сердце Артура, он посмотрел на Леонида, и его голос обрел иной окрас. – Он защитил, спас меня давным-давно, мы побратимы с ним. Если бы он понял, кто в Доспехе Королей, бойни бы не было. Он просто не знал, кто скрывает лицо под Маской Королей!
– Ты не меняешься, Артур, нам не о чем говорить.
Чуть позже они направились дальше. Снег вновь был символом непревзойдённой красоты, в тишине, лишенной человеческой суеты, Артуру более всего не хватало ее голоса. Тишина веревкой сдавливала горло.
Впереди показались сожжённые останки домов, на ближнем к дороге дереве, укрытое белым снегом, будто обернувшимся льдом платьем из драгоценного шелка, расшитого жемчугом, висело тело женщины. Сам ветер пред ней замер в бессилии и скорби. Коснувшись ее стоп, он склонил к ним свою голову и завыл, упав на колени. Снег пытался одарить ее красотой, так шедшей ей при жизни, но она не принимала его дары, и хлопья, сброшенные с ее плеч, падали на льдистую грязь.
***
Эхо его голоса улеглось. Туман пропал, и по водной глади неспешно к его лодке двигалась Эльза. Босая, в платье, от которого не оторвать взгляд, она шла по воде, и у Артура замерло сердце: здесь, в этом сне, она была воплощением той красоты, которая так запомнилась ему с их первой встречи. Он улыбнулся ей. И протянул ей руку, когда Эльза поравнялась с ним.
– Ты оставил Доспех Королей и маску далеко за пределами сна? – Эльза смотрела на него своими глазами – не выжженной пустотой, оставшейся после битвы с Бледным Королем, нет, своими прекрасными живыми глазами. Их было достаточно для того, чтобы Артур пожелал никогда не пробуждаться от этого сна.
– Да, Элли, – и он коснулся руки ее. Мир его замер.
– Но твой меч все еще при тебе, как и щит. Ты не оставил их даже во сне, Артур. Встань на воду вместе со мной. Пойдем со мной, – рука Артура дрогнула.
– Я не могу встать на воду, Элли, я не бог и не прокля́тый волшебник, чтобы колдовство удержало меня, – он хотел было отдернуть руку, но Эльза схватила ее, и мир Артура погас.
В беспечной пустоте темноты тускло сияли звезды, и кометы неспешно неслись к своим только им известным целям. Солнца освещали планеты, всякое в свое время и срок. В движении небесных тел ощущался закон, Старый Закон, имеющий власть не только над твердью и тварями земными.
Эльза держала Артура за руку. Усилием воли тот подавил страх. Все же это сон, подумал он.
– Посмотри туда, Артур. – Эльза указала на комету, стремительно приближающуюся к одной из планет. – В давние времена Первый упал на землю с небесной высоты. В своих снах, мой милый Артур, я видела это так же, как и сейчас. Огненное нечто, рожденное небесной пустотой, обрушилось на нашу землю. В огне и боли приближался он к земле, страдая от предавшего его неба. Он упал на жестокую землю, но не погиб, хотя, может, того и желал. Его тело было изломано при падении. Но жизнь теплилась в нем. Молил ли он о смерти тогда, Артур?
