* * *
Алевтина работала в одной частной коммерческой фирме, где зарплату выдавали с учетом месячной прибыли, поэтому сумма была когда поменьше, когда побольше – как шла торговля. В тот раз было из разряда побольше, и Алевтина по дороге домой решила со всеми своими наличными зайти в торговый центр – просто посмотреть на дорогие товары, так сказать, прицениться, зная, что вот прямо сейчас имеет возможность купить почти любую приглянувшуюся пару туфель, или сумку, или платье. Что-то одно, но дорогое и прямо сейчас. Тешила свое самолюбие, так сказать.
Видимо, такой у Алевтины был говорящий вид («У меня есть деньги!»), а может, потому, что заходила она только в дорогие магазины, или потому, что в популярном и престижном торговом центре в тот вечер было до странного мало народу, привлекла она внимание некой женщины средних лет, тоже одиноко шатавшейся в поисках неизвестно чего. Налаченная пергидрольная по моде того времени челка, да еще с химической завивкой, сразу напомнила Алевтине ее знакомую с работы, Ленку из бухгалтерии. Неизвестно, почему именно Ленку, поскольку и сама Алевтина такую челку носила, да и я тогда тоже старательно поливала себя лаком, чтобы волосы не просто были уложены, а колом стояли, как обои!
Потом Алевтина еще говорила про что-то неуловимо цыганское во внешности незнакомой женщины. Возможно, это и была цыганка, а может быть, и нет. Я допускаю, что Алевтинино воображение постфактум дорисовало цыганский внешний вид. Ведь я видела Лену, и она даже отдаленно на цыганку не походила. Как это можно одновременно быть Леной и цыганкой – неизвестно.
В общем, эта женщина, эта «Ленка из бухгалтерии», подошла к Алевтине и спросила что-то очень обыденное, вроде где выход из этого торгового центра. Или сколько времени. Самый банальный, не внушающий опасений вопрос.
Алевтина, находясь в приподнятом настроении, остановилась и из вежливости не только ответила, но и рукой показала. Отчего же не помочь человеку с такой знакомой внешностью!
Всё. Сама того не зная, она уже попалась. Дальше было все как в тумане.
Что говорила эта похожая на Ленку из бухгалтерии женщина, слышалось очень смутно, как будто на заднем плане, как сквозь толщу воды, через вату. Что-то про порчу.
– А какая же ты красивая! Молоденькая. А умрешь скоро. Жалко-то как! Вот же замок на тебе амбарный висит на шее! Повесили, не пожалели. Я тебе могу помочь. Я тебе помогу. Хочешь? Да? Умрешь. Повесили замок на шею тебе, красавица. Хочешь, сниму? Хочешь? Да?
На грудь, на шею давило, в ушах шумело. Алевтина, не отдавая отчета своим действиям, достала кошелек, открыла его и позволила этой чужой незнакомой женщине забрать у себя все деньги, всю зарплату и те купюры, которые были там раньше. Все свои деньги.
Хотя этой «Ленке из бухгалтерии» нужна была всего одна купюра. Крупная. Порча-то сильная, тяжелая.
Вот поддельная Ленка из бухгалтерии пересчитала пачку денег, которую достала из Алевтининого кошелька, выбрала одну крупную купюру. Из пачки Алевтининых зарплатных денег, которая уже была в чужих руках.
Уже были не Алевтинины деньги, не Алевтинина зарплата. Ей теперь принадлежала только страшная тяжесть. Амбарный замок.
Не прекращая говорить, говорить, говорить, женщина вдруг дернула у Алевтины прядь волос. Было очень больно – вырвала целый клок! Но сквозь туман, как во сне, Алевтина не смогла даже вскрикнуть.
