Адриан тоже сел, ноги его не держали после вчерашнего. Если б не нашли их и не растащили, наверное, до смерти бы они не отклеились друг от дружки, чертовщина, да и только. До сих пор ему больно было, не только телом, но и душой. Да разве ж кому расскажешь, что такое может быть из-за пучка соломы… Корову жаль, всё он понял, когда узнал, но молчал, не выдал. Сам ведь вынудил Жюзьен это сотворить. Боялся её теперь пуще прежнего. Силища в ней нечеловеческая. Глаза горят, щёки пылают, словно только теперь жить и начала. Спина ровная, как у королевы, и взгляд волевой. Откуда она появилась?!
Невеста и слова сказать не может, пунцовая от стыда, всё, что вчера случилось, перед глазами у неё проплыло. Словно со стороны увидала она обезумевшие их тела, бешеной страстью воспалённые. Как невинность свою потеряла и ойкнуть не успела. Весь день, ни ели ни пили, обо всём позабыли. Не могли остановиться. Словно на Адриане клином свет сошёлся, запах его до сих пор бередит, не отмоешься.
А теперь сидят и в глаза друг другу не смотрят, только стыд да тревога в душе.
Жюзьен подала на стол, достала бутылку, пробку открыла да незаметно нашептала что-то. Налили за знакомство, все выпили. У от души отлегло. Только тогда Жюзьен и расслабилась, выдохнула с облегчением, к Реми прижалась, в глаза ему посмотрела, а там море-океан, шоколадная сладость, ни напиться, ни вернуться, знай себе – тони.
Кристель любовь их увидела и порадовалась: зря сплетничали, что оба брата от Жюзьен без ума. Адриан и не смотрит в их сторону. А на неё робко так сначала взглянул, потом ещё разок, уже посмелее и хитро так заулыбался.
Кристель пусть и не первая красавица на деревне, но симпатичная, спелая, грудастая. Волосы светлые, длинные, густые; глаза серые, грустные, с поволокой, словно у лани. Не высокая, не низкая, ни тоща, ни толста. Добротная во всех отношениях. Что ещё нужно? Знала Жюзьен или нет, кто судьбой ему станет, а выбор ему понравился со всех сторон, и пахнет девица приятно и зубы у неё здоровые, губки пухлые, алые, так бы и зацеловал… От воспоминаний вновь возбудился, на стуле заёрзал. Не прошло ещё, видать, магическое воздействие. А может, так оно у них и есть: искра пробежала и разожгла пламя. Им бы сейчас вдвоём остаться и всё заново повторить, только отец не допустит, во все глаза глядит. Нравится ли ему невестка? Да, вроде бы и ничего плохого. Девка ладная, культурная, а там посмотрим…
Больше Адриан к Жюзьен не приставал, ночами не вздыхал, к молодым не прислушивался. Спал крепко, будущую жену во сне видел…
К свадьбе подготовились основательно, невеста не из бедных, кому охота перед будущей роднёй лицом в грязь ударить? Строительство забросили до поры до времени. Старшие братья вновь пожаловали с жёнами и детьми, на этот раз, их по соседям разместили. Ронана с младшим сыном и женой аптекарь к себе спать позвал, чтобы молодым в брачную ночь никто не мешал, сильно пылкие новобрачные оба, про то по деревне легенды ходят, одна краше другой. Но уже никто не смеётся, скорее завидуют, да и с ведьмой никому не охота сталкиваться. Все уже поняли, – с Жюзьен шутки плохи, ни с её ли благословения братик названный себе такую партию оторвал? Девку до свадьбы с ума свёл, да чуть не уморил ненасытный…
А тут ещё и с ухом мальчишки, целая история приключилась. Оттаскала Жюзьен пацанка одного за шутки злобные к аптекарской дочке, да пригрозила, коли будет дальше над другими смеяться, ухо отвалится. Видно пошутил ещё, ухо-то и почернело, врачи руками разводят, ампутацию предлагают, а как мальчишке одноухому жить?
