Остальные сотрудники (кладовщица тетя Тося, фельдшерица Валентина, мастер Прохоров, слесарь-гипертоник Тимофеич, фрезеровщик Прокопчиков, сварщик Кутепов, повар столовой Татьяна Кирюхина) удачно дополняли гимнастический ансамбль различными античными позами.
На этой апогейной ноте слегка разомлевший Кольцов начал семафорить сигнальными флажками: «К мортирам!»
Потом все грянули гимн лицея, умело переделанный из полонеза Огинского.
По завершении песнопения Проктер с Татьяной привычно сделали тодес, Валентина – ползунок, Тимофеич – ковырялочку, Прокопчиков – арабеск, а кладовщица Антонина Велюровна зашлась в футвоке нижнего брейка, предварительно лихо оттарабанив повермув. Одновременно Кофейня на голове Аристотеля зажигательно исполнил тверк.
После чего пирамида моментально распалась на составляющие, и все с облегчением стали расходиться (а кто и расползаться) по своим рабочим местам.
– Господа! И не забываем: за час до эстафеты у нас сегодня еще предваряющая «мадерация»! – произнес вслед удаляющимся сотрудникам директор лицея.
10.25
Так и не дождавшись Савелия у подъезда, Люлипупенко забрался под грибок. Там еще никого не было. Оно и понятно: воскресенье. Дрыхнут товарищи. Но не прошло и пяти минут в дверях подъезда возник Музян:
– Бессоница проклятая.
Старый «капельмейстер» вышел в надежде составить компанию остальным. Но обнаружил только Арнольда.
В течение десяти-пятнадцати минут к песочнице подтянулись Витек-Гагулек, Вадик Дулепистый и Шуран Кисельков.
Пенсионер Евсеич также посетил своей персоной утренний сбор.
– Что-то не видел я сегодня нашего общего друга, поди, заболел, – горестно зевнул Музян, имея в виду Бодуненца.
– Может быть, по случаю воскресенья отдыхает? – проронил Вадик.
В отсутствие главного спонсора задушевный разговор в компании явно не клеился.
– Мне сегодня очень-очень печень надо раскачать, – в стихотворной форме пожаловался Шура. – Для эстафеты.
– Так и мне то же самое, – откликнулся Вадик. – Почему я здесь, а не в супружеском ложе.
Витек-Гагулек важно изрек:
– А я, ребята, жду: Саня Водник машину за мной должен прислать. Не забыли? Первый день, как работаю финансовым директором у него. Хотя сегодня по трудовому кодексу и выходной, но дело предстоит, как вы уже отметили, ответственное – эстафета. Кстати, камрады, относительно нее. Мы с Саньком – спонсоры. Поэтому к четырем прошу на ликеро-водочный завод. Компенсируете утренний голод. Уж я вас уважу!
Идея безусловно понравилась всем.
– Мы и так по старинке в числе болельщиков, – пошевелил бровями Молик.
– Одно другому не помешает, – мудро заметил Арнольд. – А пока будем ждать. Авось, что-нибудь да обломится.
Друзья стали пристально всматриваться в происходящее и проходящее по двору.
Вот прошлепал Лева в сторону автобусной остановки и опять в бахилах.
– Эсхил – фанат бахил, – озорно крикнул вдогонку Люлипупенко.
– А мне кажется, он это делает умышленно: использует вместо галош, – заметил Шуран. – Смотрите, сколько невысохших луж.
– Малярчука никто не смякивал? – задал наводящий вопрос Арнольд. – Сегодня в тамбуре ночевал, на теннисном столе уже холодно. Поэтому проснулся поздно.
– Видел: в девять нарисовался. – ответил Евсеич. – Я Джеки выгуливал. Спрашиваю: «Куда засеменил в такую рань?»
– В строительный гипермаркет за инструментом. Жена отпустила. За флейчиком. Надоть батарею в кухне докрасить.
