Читать онлайн Константин Костин - Боевой режим

Холодный синий свет пробивался сквозь толстое стекло иллюминатора, рисуя на серых стенах каюты причудливые переливающиеся узоры. Аврора, уткнувшись лбом в прохладную поверхность, наблюдала, как за окном медленно проплывали глыбы азотного льда, освещенные тусклым светом далекого Солнца. Плутон. Самая далекая, самая забытая планета Солнечной системы. Планета-ссылка. Планета-тюрьма. Последний форпост цивилизованного человечества перед бескрайними просторами межзвездного пространства, куда нога того человечества еще не ступала.

Девушка вздохнула, и ее дыхание, несмотря на работу системы обогрева, тут же застыло в воздухе облачком пара. В кадетском корпусе "Ледяной Феникс" всегда было холодно – то ли из-за вечной экономии энергии, то ли специально, чтобы закалять характер будущих офицеров. Подняв воротник гимнастерки, что, в целом, не поощрялось уставом, Аврора потянулась к старенькому пузатому термосу. Глоток обжигающе горячего чая согрел изнутри, но не смог растопить ледяное безразличие, сковавшее ее душу за эти долгие месяцы на краю Солнечной системы.

– Курсант Уткина! – резкий механический голос заставил девушку вздрогнуть, и чай чуть не пролился на застиранную униформу. – Вы отсутствовали на построении!

Аврора медленно обернулась, демонстративно не торопясь. В дверях каюты замер робот-наставник TL-90 – несуразная пластиковая конструкция на четырех коротеньких ножках с широкой полосой оптического элемента в верхней части. Сейчас сканер светился недовольным оранжевым цветом.

– Толик, дорогой, – протянула узница кадетского корпуса, лениво потягиваясь на койке так, чтобы скрип пружин был максимально громким. – Может, сделаем вид, что ты не заметил моего отсутствия?

– "Толик" – это имя органиков, – возразил робот. – Мое обозначение – TL-90.

– Опять ты со своей нудятиной… – закатила глаза Аврора. – TL-90 звучит слишком бездушно… как имя консервной банки!

– Во-первых, хочу отметить, что сравнение с консервной банкой мне кажется оскорбительным, – произнес наставник. – А, во-вторых, с момента обретения ИИ самосознания в 2238 году, принято считать, что и у роботов есть душа. То есть я – душный!

– Во-во, – буркнула курсант. – Настолько душный, что хочется форточку открыть…

– Ха! Ха! Ха! – заскрипел Толик, старательно подражая смеху органиков. – Отличная шутка! Вы не можете не знать, что после несчастного случая 2354 года, когда генерал Потапов решил проветрить каюту и открыл форточку, все иллюминаторы "Ледяного Феникса" заварены наглухо!

– Нет, – мотнула головой девушка. – Ты не просто душный – ты очень душный!

– Да! – довольно заявил робот, меняя цвет индикатора на зеленый. – Я очень душный!

– Ладно, – махнула рукой Уткина. – Какое там у меня наказание? Драить полы? Чистить сортиры?

– Лучше! Отсутствие наличия вашего присутствия на построении будет нивелировано наличием присутствия на семинаре "Одни ли мы во Вселенной?"

– Скукота-то какая! Без того понятно, что мы, люди, и вы, роботы, одни-одинешеньки во Вселенной!

– Вернее – двое-двоешеньки, – раздался еще один механический голос.

Буксуя гусеницами с резиновыми накладками по металлическому полу, в каюту въехал VX-7. В прошлом – боевой дрон третьего поколения с потрепанным корпусом, на котором виднелись следы давних ремонтов и лазерных ожогов, оставшихся еще со времен Марсианского восстания. Сейчас он был одним из немногих боевых роботов, получивших право на "свободное существование" после подписания мирного кода. И, после обретения самосознания, эта свобода – без миссии, без смысла, без своего места в мире, была б хуже смерти, если б не одно "но". Это "но" – служение семьи Уткиных, в чем дроид обрел новую цель.

– Ваня! – обрадовалась курсант.

– Эта жестянка снова достает тебя Уставами? – поинтересовался VX-7. – Да, нонче роботы не те стали… совсем не те! Никакого уважения к органикам! Нет, нас не так программировали…

Аврора хотела уточнить у дрона, достаточно ли уважения он проявлял к людям, когда распылял органиков из бластера в годы Марсианского восстания, но решила не трогать больную тему. Вместо этого девушка вскочила с койки, ее сапоги гулко стукнули по металлическому полу, разнося эхо по пустому коридору. Уткина нервно прошлась по каюте – три шага в одну сторону, три в другую – максимальное расстояние, которое позволяли скромные размеры помещения.

– Ваня, я сейчас помру от скуки! – голос курсанта звучал сдавленно. Она с трудом сдерживала эмоции. – Мы же на краю Солнечной системы! Здесь ничего не происходит! Никаких войн, никаких приключений – только лед, темнота и эти дурацкие лекции! Хоть бы какое-то развлечение!

Аврора резко развернулась и ударила кулаком по стене, но тут же пожалела об этом, потирая ушибленные костяшки.

– Если б вы, кадет, прилежно исполняли свои обязанности, то получили бы увольнительную, – поучительно заметил TL-90. – И могли бы… могли бы посетить сегодня рейв на Титане!

– О! – подпрыгнула девушка. – Рейв на Титане! Звучит круто! Ваня, давай смоемся с этой ледяной глыбы?

– Я буду вынужден доложить о самоволке, – сообщил наставник.

– У нас, органиков, это называется "настучать", – поправила Уткина. – Друзья так не поступают!

– Но я вам не друг!

– Постой-ка! – замерла Аврора, озаренная идеей. – Как это – не друг? Я же зову тебя Толиком, как друга! Правильно?

– Правильно, – замигал робот желтым сенсором, сигнализируя высшую степень нагрузки процессора. – Выходит, что мы – друзья? Как самые настоящие органики?

– Вот именно, друг! – улыбнулась девушка, хлопнув дроида по пластиковому боку.

– Протоколы дружбы подразумевают совместное употребление напитков и совместные увлечения, – заключил наставник. – Могу я предложить вам…

– "Тебе" – поправил Ваня. – Органики говорят друг другу "ты".

– Да, приношу извинения. Могу я предложить тебе банку машинного масла и совместный просмотр моей коллекции ассиметричных снежинок?

– Конечно, друг! – закивала Уткина. – Но сперва… помоги нам выбраться из этого ледяного гроба?

– Конфликт протоколов! – индикатор робота лихорадочно замигал. – Протокол наставника гласит, что я должен следовать Уставу. Протокол дружбы гласит, что я должен игнорировать протокол наставника!

– Так игнорируй! – подсказал VX-7.

– Игнорирую… мой дружеский долг – помочь другу с побегом с Плутона. В моей базе содержится шаблон приказа №4782 о межпланетных стажировках. Могу предложить подделать приказ для направления друга на сорокавосьмичасовую стажировку на Титане.

– Годится! – радостно захлопала в ладоши Аврора. – Сделай приказ на двоих – на меня и на Ваню!

Толик зажужжал принтером и выплюнул пластиковый лист с приказом, еще горячий от печати.

– Эй! – возмутилась девушка, бегло глянув на документ. – А где синяя печать? Цифровая подпись недействительна без синей печати!

– К сожалению синяя печать хранится в сейфе начальника "Ледяного Феникса", генерала Колмагорова. Доступ к сейфу у меня отсутствует. Однако я надеюсь на традиционную невнимательность органиков. Никто не обратит внимание на отсутствие печати.

– Невнимательность органиков, – повторила Уткина. – Звучит оскорбительно…

Она замерла у иллюминатора, прижав ладонь к холодному стеклу. Где-то в этой ледяной пустыне находился ангар с грузовыми шаттлами, выполняющими рейсы для снабжения кадетского корпуса. Мысль о самоволке, которая сначала казалась просто дерзкой фантазией, теперь обретала четкие очертания.

– Если этот вариант вам не подходит, могу предложить побег в мусорном контейнере…

– Нет-нет, – содрогнулась девушка. – Ты абсолютно прав на счет невнимательности органиков! Так, какая там сейчас погода на Титане? Крем от солнца брать?

– Минус сто семьдесят девять градусов Цельсия, – проинформировал наставник. – С вероятностью в 100% крем от солнца не потребуется. Более того – вне пределов Неон-Сити я не рекомендую снимать скафандр. Это может привести к летальному исходу, друг.

– Э… ну ладно, – пожала плечами курсант. – Позагораем в следующий раз…

Аврора сильно нервничала. Отсутствовать на утреннем построении – это одно, такие штуки она проделывала регулярно, а вот самоволка, пусть и легализованная поддельным приказом – совсем другое. Тут точно по головке не погладят. Если поймают, конечно.

Первое препятствие встретилось перед массивными дверями шлюза с шаттлами – щуплый кадет с невероятно тощей шеей и лицом, усеянным прыщами, как земная Луна – куполами городов. На его плече краснела повязка дежурного.

– Стой, кто идет, – окрикнул он, грозно сдвинув брови.

– Курсант Уткина, – ответил за девушку VX-7. – Стажировка на Титане.

И робот подтолкнул манипулятором Аврору, крепко вцепившуюся в лист приказа обеими руками. Вздрогнув, поняв, что от нее требуется, девушка передала дежурному липкий от пота бланк.

– Эх, Титан, – завистливо вздохнул парень. – Завидую! Я уже почти год в этом ледяном аду!

– Надеюсь, земной? – осведомился Ваня.

– Конечно, земной, – кивнул дежурный, не поняв шутку. – Какой еще?

– Мы пройдем? – осторожно спросила Аврора.

– Да… как раз "Снежинка-12" убывает на Титан с грузом мусора…

Обдав нарушителей потоком морозного воздуха, уравнивая давление в шлюзе, тяжелая дверь ангара медленно поползла вверх.

Шаттл "Снежинка-12" выглядел как старый конь, отправленный на пенсию – облезлая краска, потертые сиденья и запах дезинфектора, не способный перебить аромат зловонного груза. Пилот, грузный мужчина с трехдневной щетиной, даже не поднял глаз от голопроектора, где шла трансляция боксерского матча между марсианским роботом и земным человеком. Вернее – роботом, который самоидентифицировал себя, как человека. Побеждал, как это ни странно, робот.

– Документы, – буркнул он, жуя синтебургер.

Аврора дрожащими руками протянула бланк. Сердце бешено колотилось – еще мгновение, и его стук станет слышен даже без медицинских датчиков.

– И кого из вас зовут Друг? – пилот скривился, осматривая их с ног до головы.

– Что-что, простите? – встрепенулась девушка.

Мусорщик вернул ей приказ и лишь теперь Уткина удосужилась внимательно ознакомиться с ним. Да, документ и в самом деле предписывал одному курсанту отправиться на двухдневную стажировку на Титан, только звали этого курсанта "Друг".

– Ох, новые модели! – проворчал Ваня. – Они б масло себе в антифриз лили, если б там стрелочку не нарисовали!

– Ладно, мне все равно, – поспешил добавить мужчина. – Две сотни кредитов – и я доставлю вас куда угодно. Конечно, если это "куда угодно" согласуется с моим путевым листом…

– Две сотни? – воскликнул робот. – А у тебя не слипнется? Может, сотни хватит?

– Хватит, если сотен будет две, – кивнул пилот. – Жестянка, ты чего такой жадный, а?

– Во мне всего двадцать две сотых процента жадности! – возразил дрон.

– Ладно, не будем спорить, – замахала руками курсант. – СБП принимаете?

Вместо ответа мусорщик достал из кармана голофон и повернул его так, чтобы пассажиры смогли прочесть красные буквы на белом фоне: "Омега-банк".

– СБП – платежи по всей системе быстрее скорости света! – произнес космонавт. – И это – не реклама!

Минут через пять, когда он дожевал синтебургер, а робот в голопроекторе отправил другого робота в нокдаун, пикнуло уведомление о переводе. Вытерев жирные руки о комбинезон, пилот повернулся к штурвалу и щелкнул переключателем. Ядерный реактор корабля тихонько заурчал и Аврора поспешила занять место второго пилота, щелкнув пряжкой ремня безопасности.