– Вот и приехали, Катерина Игнатьевна, – произнес офицер. – Сколько веревочки не виться, а кончик найдется…. Не ожидали? А я давно искал с вами встречу.
– Вы ошиблись, господин ротмистр. Вы явно меня с кем-то спутали, – словно оправдываясь, произнесла она. – Меня всегда с кем-то путают….
– Не нужно изображать из себя невинную овечку, как у вас говорят, товарищ Рысь. Вы же сами понимаете, что это бесполезно. Так, что поехали дорогая к нам в заведение, там и поговорим. Теплый прием и камеру с солнечной стороны, я вам обещаю.
Катерина хотела открыть свою сумочку, где лежал ее пистолет, но офицер предусмотрительно вырвал ее из ее рук.
–Не нужно, Катерина Игнатьевна, не нужно. Я не первый год служу в охранном отделении. Береженого человека, Бог бережет, так, по-моему, говорится в народе.
Дорога до здания охранки заняла совсем немного времени. Катя шла в сопровождении двух офицеров. Поднявшись на второй этаж, они остановились напротив большой массивной двери. Один из офицеров приоткрыл ее и скрылся за ней. Видимо доложив о ее аресте, он вышел из кабинета и, взглянув на побледневшее лицо Катерины, предложил ей пройти в кабинет.
За большим массивным столом сидел мужчина средних лет с большими залысинами на лбу. Его тонкие редкие волосы были аккуратно зачесаны назад. Сквозь них поблескивала лысина.
– Присаживайтесь, Катерина Игнатьевна, а, может, для вас более привычно, товарищ Рысь? Простите меня, Христа ради, но, взглянув на вас, я невольно удивился, почему товарищи выбрали для вас такой неподходящий псевдоним – Рысь?
В кабинете повисла тишина. Кабинет был большим, обставленный дорогой инкрустированной мебелью. В углу отбывали секунды большие напольные часы. Тик-так, стучали часы….
– Вы знаете, мне жалко вас, Катерина. Вы такая молодая, красивая девушка…. Вы знаете, что вам грозит? Не хотите отвечать, ну и не надо, мы и так все знаем о вас и ваших друзьях. Мы даже знаем, где вы сегодня были, перед кем вы выступали. Если желаете, могу вам доложить.
Мужчина сделал небольшую паузу. Он внимательно рассматривал сидевшую перед ним девушку.
– Я, просто, хочу понять вас, что вам не хватает в вашей жизни: острых ощущений или других каких-либо причуд? Ведь у вас все есть: дом, богатство… Вы знаете, я могу вас сейчас просто выставить за дверь учреждения и провести арест всех ваших друзей, и завтра вас просто убьют ваши же друзья и товарищи по борьбе, и вы умрете, как предатель. Все они будут считать, что именно вы предатель. Как вам подобная перспектива?
Катерина по-прежнему, молча, смотрела на хозяина кабинета
– Мои товарищи вам не поверят, так как хорошо знают меня. Они знают, что я лучше умру в ваших застенках, чем выдам вам своих друзей…
Мужчина громко засмеялся, в его глазах заиграли какие-то непонятные ей огоньки. Пододвинув к себе стакан с чаем, он сделал глоток и снова взглянул на сидящую перед ним девушку.
– Вам бы хорошего мужа, да маленьких детишек, а вы все в революцию играете, героя из себя строите. Но, вы не герой, вы просто глупая девчонка и не более.
Он снова засмеялся. Теперь этот смех был каким-то противным и насмешливым.
– Я не хочу с вами разговаривать! – громко произнесла Розалия и поднялась со стула. – Отправьте меня в камеру!
– Сидеть и молчать! Фанатичка! Посмотрим, как вы запоете, оказавшись на каторге. Да, да, на каторге. Там не будет платьев из Парижа, там будет труд, от которого, как говорят, кони дохнут. Пройдет год и о вас забудут, словно вас никогда и не было.
