По окончании спектакля снова явился поклонник Амелии и предложил дамам свою карету, чтобы доставить их домой. Амелия собиралась было отказаться, ее полностью устраивала их наемная коляска, но маркиза расцвела от такой любезности и поспешила согласиться.
Пока они ехали втроем в карете граф выпросил у Амелии разрешение нанести ей визит и отправлять записки по необходимости.
Следующие два дня маркиза решила устроить выходные, дабы дать Амелии отдых и возможность переварить все события, свои действия и слова.
Последняя решила отправиться в храм с целью благодарственных молитв о будущем. Так как до храма было всего минут двадцать ходьбы решено было пойти пешком.
День выдался хмурый, а высокие дома бросали тень на всю улицу. Тем не менее вокруг кипела жизнь, так же как и в первый день приезда. Амелия заглядывала в витрины лавок, где красовались наряды, аксессуары, ароматное мыло и разные притирания и дорогие ткани. Удивительное количество лавок так затмило женское воображение, что Амелия не могла отдать отчета в какой момент времени ошиблась с поворотом и скоро прелестные лавочки сменились мелкими развалами для горожан, а потом вдруг резко кончились и далее начиналась темная улица с мусором и ужасной вонью. Амелия остановилась и огляделась, попробовала пойти назад, но снова свернула не туда и попала на очередную неприятную взору улицу. Так она петляла добрых полчаса, пока совершенно не отчаялась и не выбилась из сил. А ведь она даже не помнила точно название улицы, где жила.
Тут ее настиг испуг, это, несомненно, отразилось и в лице. Она встала и принялась беспомощно озираться по сторонам, стараясь припомнить хоть что-то.
– Сударыня, мне кажется или вы пишете круги? Я натыкаюсь на вас уже третий раз. Могу я вам чем-то помочь? – послышался вдруг чей-то голос.
Амелия вздрогнула и обернулась в сторону голоса. Он принадлежал господину в летах, но все еще не пожилому. Скромно, но со вкусом и аккуратно одетого в серые одежды. Он восседал в приличном экипаже, видимо, личном. Похож на вид он был на какого-то высокого служащего, в целом вид он имел довольно порядочный, невзрачный, в общем, обычный.
Амелия сообщила о своем затруднении. Незнакомец обрадовался и ответил, что тоже держит путь в этот же храм. Он помог Амелии забраться в коляску, и через десять минут петляний коляска очутилась аккурат у дверей храма.
– Даже если бы мне не нужно было сюда, я бы все равно вас довез. Здесь я ожидаю крестную, она наверняка еще не окончила молитвы. Смею настаивать, мадемуазель, отвезти вас домой. Боюсь, вы снова потеряетесь.
Амелия начала отказываться, так как не знала сколько времени пробудет в храме, но он продолжил настаивать с еще большим рвением, и они сговорились на том, что он отвезет родственницу, если та освободится раньше, и вернется за Амелией. Что касается господина, его звали Шарль Бовэ, он действительно оказался служащим, не дворянином, а финансистом, причем глубокоуважаемом, согласно его словам. Господин Бовэ давал ссуды даже королевской казне.
Итак, Амелия вошла в храм и огляделась по сторонам. На скамьях там-сям молча молились люди и не обратили внимания на нового гостя. Она прошла к дальней скамье и села в укромном уголке, чтобы ничем не отвлекаться.
Амелия принялась за молитву, которая больше шла от сердца, нежели чем по канону и делала это так усердно и искренне, что не только потеряла счет времени, но и начала неосознанно молиться вслух, бормоча некоторые фразы, которые ей хотелось бы, чтобы бог обязательно услышал.
