– Угощайтесь.
– Ни хрена себе.– Удивился Мирный:
– Это как?
– Всё просто коллега. Двумя словами, рыночная экономика в действии. На воле подошли к вертухаю и, за хорошее вознаграждение, попросили передать мне, на день рождения, литр коньяка, курево и закуску.– Так, что у нас, сегодня, после отбоя, не запланированный той54. Кормушка в двери, опять открылась.
– Принимаем витамины, жалуемся на здоровье.
– О, и медицина пожаловала. Красивая, умираю без любви. – Начал подкатывать к миловидной медсестре Руслан.
– Жалобы на здоровье есть?– Невозмутимо повторила вопрос, привыкшая к подкатам медсестра.
– Да есть, вот здесь болит.– Руслан, через кормушку, схватил руку медсестры и, прижал её к своей груди.
С трудом освободив руку, медсестра, с криком, отскочила от кормушки. В камеру ворвалось трое охранников и, от души, прошлись дубинками, по хребтам сидельцев.
– Чтоб витамины съели.– Сказали вертухаи, защёлкивая со стороны продола замок камеры.
На столе, посередине камеры, остался стоять, пластиковый пузырёк с пилюлями.
– По две пилюли на брата.– Сказал, разглядывая содержимое пузырька, Мирный и продолжил:
– Кто будет?
– Я схаваю, хуже не будет: сказал, заглатывая пилюли Джон.
– А я обожду. Гляну, что с тобой будет. Пойду, прилягу. – Перстень завалился на откинутый шконарь. – Лафа, как мало человеку надо.– Подумал, засыпая он: – Тепло, мягкий шконарь, сытое брюхо и, чтоб не били.
***
БОГИ БАМИАНА.
– Перстень, вставай. Постой в окопах со снайперкой, пока мы обедаем. -
Попросил, заглядывая в блиндаж Снайпер.
– Ага. – Сказал я, вставая с нар.
– Сейчас иду. Движуха в секторе была?
– В мёртвом секторе, двое в овраге сидят. Так иногда постреливают, патронов видимо маловато. Ну и по пещерам посматривай, может какая-нибудь зараза пальнуть, сам знаешь.
– Ладно, давай.
Я взял из рук снайпера СВДэшку и вылез из блиндажа, под жаркое афганское небо. Идти пришлось, пригнувшись, по окопу, мимо сидящих у агэса,>* двух бойцов, разогревавших на сухом спирте тушёнку.
– Приятного аппетита. – Пожелал я, проходя мимо них, на снайперскую позицию.
– Чего в блиндаж кушать не идёте? Там по прохладней будет, а я, пока посмотрю. Снайперка ваш сектор тоже перекрывает.
– Вот Перстень – человек, о других заботится. А ты, ни о себе, ни о расчёте.-
Проворчал Сэмэн, поворачиваясь к своему другу, командиру расчёта Маркелу. А мне с улыбкой сказал:
– Спасибо добрый человек, мы воспользуемся твоим предложением. Пойдём немного остынем, а то мозги на этой жаре закипают.
– Смотри Перстень. – Маркел задержался в ячейке и, стал рассказывать мне обстановку:
– Из второго кишлака, духи пытались в мёртвую зону, ишака, с ящиками провести. Они его запустили без погонщика. Наверное, думали, что сам дойдёт. Мы перед ним пару гранат кинули. Он развернулся и назад пошёл. Наверняка, ещё раз попробуют запустить. Им патроны надо туда, как-то переправлять. Похоже, они ночью не успели запастись. Ну, давай, через часик вернёмся. Закончил он инструктаж. Потушив спирт и забрав тушёнку, пацаны, сгорбившись, ушли в сторону блиндажа. А я остался в окопе один.
Высунув ствол в бойницу, я приложил глаз к прицелу СВД. Приближал он капитально. Второй кишлак, находящийся под горкой Восточной, в провинции Бамиан, был как на ладони. Дети играли в альчики>* в дорожной пыли. Рядом клевали что-то штук пятнадцать жирных кур. Какая-то не молодая ханумка>* развешивала бельё во дворе. Вроде ни какой активности не наблюдается. Оставив винтовку в левой бойнице, я посмотрел в стерео трубу. В правой бойнице, в пяти километрах по шкале, зажатый между двумя горами, стоял кишлак Таджик. С этой стороны тоже всё спокойно. А вот прямо передо мной, в километре от окопов, вертикальной стеной, стояла гора. А в ней, шестьдесят восемь пещер, и из каждой, могло прилететь то, что может отнять жизнь. У подножия горы находился овраг, а перед оврагом, стояли развалины двухэтажного дома. И из этих развалин, духам было очень удобно, обстреливать расположение десантников. Один минус был у этой прекрасной позиции. Доставить туда боеприпасы и питание можно было только со стороны второго кишлака или со стороны кишлака Таджик. Оба эти направления, полностью контролировались нашим блокпостом. Активных боевых действий в провинции Бамиан не было года два. Но ежедневные перестрелки, а иногда и ракетно – миномётные обстрелы присутствовали. Так, что расслабляться не будем, подумал я, доставая фляжку. Жара конечно капитальная. Маскировочная сеть, тень толком не даёт. Под пятьдесят не меньше. Посмотреть, что там, в секторе происходит. Высунув стереотрубу я увидел, смотрящую мне в лицо, задумчивую морду ишака. Ишак стоял перед минным полем, гружённый, привязанными к нему двумя зелёными ящиками.
