Бьёркин взял со стола стакан, опустился в кресло и сделал несколько внушительных глотков.
Говорят, что тени появляются из душ мертвых правителей. Если монарха предают его собственные слуги, или, того хуже, родственники, и убивают его бесчестно, без суда и следствия, предсмертный всплеск чувств создает из души теневого духа. Единственное его утешение – служить другим правителям верой и правдой и оберегать их от предательства. Такие слуги считались самыми надежными из всех.
Если это правда, подумал Бьёркин, то ему нечего опасаться. Он отпил еще немного обжигающей жидкости. Нельзя сказать, что власть нисколько его не прельщала. Наоборот. А из-за темных созданий, то и дело крутящихся поблизости, ему стала нравится эта игра еще больше. Интересно, который из прежних королей теперь служит ему в обличье тени?
Впереди за снежной стеной показались первые возвышенности. Темный силуэт Улья сливался с ночным беззвездным небом, но Ройль точно знал, что это не очередная замороженная крепость. При виде гор мужчина сразу почувствовал себя бодрее: вот она, цель его путешествия, а значит, скоро можно будет вернуться домой. Он достиг Улья быстрее, чем ожидал.
Всего через несколько часов он подошел достаточно близко, чтобы рассмотреть круглые отверстия в покрытой льдами горной породе. Какие-то из них едва достигали трех футов, а какие-то расширялись на все десять, в них спокойно мог пройти человек. Эти отверстия располагались хаотично по всему периметру гор и при должном освещении могли бы показаться пустыми глазницами на теле свернувшейся дугой гусеницы. По краю бухты проходила одна основная горная гряда, а от нее отходили острыми клыками скалы поменьше.
Тоннели, как утверждалось в книге, вели вглубь почвы, глубоко под землю, туда, куда не проникали солнечные лучи и северные морозы. Их общая протяженность могла составлять несколько тысяч миль. Но не обязательно топать прямиком в гнездо яраев, достаточно будет встретить одного из них. По крайней мере, Ройль на это надеялся.
Перед одним из отверстий Ройль остановился и прислушался. Из глубины не доносилось никаких звуков. Он снял варежки и вытянул вперед открытую ладонь – вспыхнуло пламя, но его света хватило только чтобы осветить совсем малую часть тоннеля.
Тоннель уходил далеко вперед, прогрызенный через твердую горную породу. На стенах остались следы зубов темных созданий – сотни ровных параллельных полу линий шириной в палец или чуть больше, какие остаются на дереве после обработки полукруглой стамеской.
Звуки шагов совсем не отражались от стен, Экко шел в полнейшей тишине, и это было необычно. Его зрение позволяло видеть немного больше освещенного пламенем пространства, но не слишком далеко. В обычной темноте он чувствовал себя уверенно, но темнота подземных тоннелей поистине восхищала и пугала. Внутрь не проникал ни один лучик света, камни в стенах не отражали, а наоборот поглощали свет. Если погасить пламя, погружаешься в абсолютную кромешную тьму.
Тоннель за очередным поворотом расходился в три стороны: вперед вел проход той же ширины, а перпендикулярно – более узкий и низкий. Экко вгляделся в зев каждого из тоннелей, но ничего в их глубинах разглядеть не смог, звуков тоже не было. Он пошел вперед. Чуть позже на пути снова встретилась развилка, и Ройль снова не стал никуда сворачивать. Чем дальше вглубь горы он заходил, тем теплее становился воздух. Почти незаметно под небольшим уклоном тоннель уходил вниз, и Ройль почти уверился, что, несмотря на резкие повороты вправо и влево, он идет вниз по огромной неровной спирали.
