– Не кричи, дура! Из-за чего ты плачешь, а? Тебе не додали конфет? Не подарили куклу-барби с розовым пони? Что, из-за чего?! Посмотри вокруг, посмотри, где мы! Сегодня – завтра мы можем умереть, а ты ноешь из-за чертового медведя!
– Сам ты дурак, понял!
После этих слов Данил сделал шаг к сестре, схватил ее одной рукой за свитер и чуть-чуть приподнял.
– Ты у меня вот тут уже сидишь! – указав пальцем на свою шею, произнес он. – Не знаю, получиться ли у нас добраться до лагеря, но, если у нас получиться – я оставлю тебя, и тогда наши дороги, наконец, разойдутся! – сердито добавил он, глядя в ее глаза, наполненные обидой.
– Я хочу к папе.
Тогда Даня отпустил сестру и, взглянув на небо, стал тихо смеяться. Это был не смех радости, он смеялся не потому, что ему было смешно – это был смех отчаяния.
– Почему ты смеешься?
Мальчик перестал смеяться и взглянул на сестру. Он долго стоял в безмолвии, глядя в ее наивные заплаканные глаза. В голубых глазах Даниила также были печаль и горе, которые разрывали его изнутри, но маленькая девочка не пыталась разглядеть в них его прожженную насквозь душу. Она не могла себе даже представить, что он может упасть духом, может заплакать, может обидеться, она не видела в нем того настоящего брата, душа которого давно уже была мертва, она видела в нем сильного человека, волевого и ответственного. Если бы Ева описала его в словах, Даня никогда в жизни бы не догадался, что речь идет именно о нем. Он ни во что не верил: не верил в будущее, не верил в себя, он считал себя трусом и был слаб. Если Ева строила планы на будущее, представляла, как они доберутся до убежища и будут жить без страха, то Данил не думал даже о следующем дне – ему было достаточно жить только сегодня.
– Данил! – дернув брата за рукав, сказала девочка.
Мальчик вышел из раздумий.
– Что?
– Почему ты смеялся? Что-то не так?
– Нет… все нормально… – произнес он и вдруг, в тот же миг, послышался крик неподалеку.
«Помогите! Кто-нибудь!»
Дети испугались и присели на колени, чтобы скрыться в высокой траве. Даня немного приподнялся и посмотрел в ту сторону, откуда доносился женский голос – в ста метрах от них, ближе к деревьям, стоял трактор. Голос раздавался именно с его стороны, но мальчик никого там не видел, вероятнее всего, незнакомка находилась за трактором.
«Помогите!» – снова раздался отчаянный голос женщины, в котором можно было услышать нотки дрожи.
Данил опустился ниже к земле и взглянул на сестру, которая смотрела в сторону шума и была напугана больше, чем он.
– Что будем делать?! – сказала девочка и крепко схватила его за рукав.
Даня снова посмотрел в сторону трактора и, схватив Еву, поднялся на ноги.
– Быстро-быстро! – прошептал он и потянул ее в другую сторону, подальше от незнакомки.
Дети побежали вперед. Ева не успевала за братом – она падала через каждые пару метров, но мальчик поднимал ее и снова тянул за собой. Через полсотни метров посреди высокой травы стояла сгоревшая машина – дети спрятались за ней. Ева села на землю и прислонилась спиной к корпусу. Данил выглянул из-за машины и посмотрел по сторонам – врагов поблизости не было.
– Зачем она кричит?! – закрыв уши руками, спросила Ева.
Незнакомка молила о помощи, не переставая. Даня боялся выйти из укрытия, потому что за женщиной могли прийти, а если дети выйдут на открытое поле не вовремя, то их тоже могут заметить. Поэтому он лишь наблюдал и слушал, дожидаясь врагов, чтобы знать, с какой именно стороны они придут, тогда он будет знать в какую сторону им бежать.
