Болезни империи. Как пытки рабов и зверства во время войн изменили медицину - страница 10

Говард продолжал заниматься изучением тюрем и путешествовал по Европе, заглядывая в исправительные учреждения Голландии, Германии, России и других стран. В одной московской тюрьме он увидел мужчин, прикованных к стенам, но отметил, что женщин такая участь не постигла. Он побывал в Бутырской военной тюрьме, где заключенные содержались в одном помещении и выглядели «бледными и больными». Он также посетил военный госпиталь, основанный по указу Петра Великого, при котором тоже была своя тюрьма. В свой первый визит Говард назвал камеры в этой тюрьме «грязными и непристойными», но, когда он позже вернулся туда в сопровождении русского врача, там стало значительно чище [49].

Изменения, запущенные Говардом в Англии, привели к тому, что местные чиновники стали регулярно проводить инспекцию тюрем в попытке улучшить их санитарные условия. В тюрьмах вспышки заболеваний становились особенно заметными. Они иллюстрировали наиболее популярные медицинские теории того времени о распространении инфекций и необходимости свежего воздуха [50]. Эти знания помогли обрести более полное понимание того, как именно распространяются инфекционные болезни. Были разработаны механизмы лечения [52], что привело к значительному сокращению заболевших в исправительных учреждениях. Это были первые шаги к санитарной реформе. И хотя ранние теории о причинах «тюремной лихорадки» были позже опровергнуты, они успели сыграть важную роль в развитии медицины [51].

Через столетие после выхода трактата Говарда «Ланцет» опубликовал статью Р. М. Говера, тюремного инспектора по медицинской части [53]. Напечатанная в 1895 году, в пик так называемой бактериологической революции, когда микробная теория произвела настоящий переворот в понимании механизмов распространения болезней, статья Говера уделяла особое внимание исследованиям Говарда. Автор заявлял, что именно реформы Говарда стали важной поворотной точкой, позволившей предотвратить распространение тюремной лихорадки [54].

В своей работе Говер также ссылался на труд Томаса Троттера, посвященный тюремной лихорадке на кораблях. Говер упоминает лихорадку, вспыхнувшую в 1796 году на борту корабля Его Величества «Колосс», экипаж которого в большой степени состоял из мужчин, недавно вышедших из тюрьмы. Говер цитирует британского врача, который возносил Троттеру хвалу за то, что тот продемонстрировал, как на кораблях могут возникать вспышки заболеваний, очень похожие на возникающие в тюрьмах. «Там торжествуют такие неблагоприятные условия, как голод и холод, недостаток и плохое качество еды, воды и воздуха, отсутствие света, безделье, грязь, апатия и печаль» [55].

Реформаторы вроде Троттера и Говарда были не одиноки. Множество других врачей по всему миру собирали ценную информацию об опасностях стесненных условий и необходимости свежего воздуха. Так, например, выдающийся британский реформатор Эдвин Чедвик, которого особенно чествовали в Лондоне, смотрел на проблему еще шире. В своем докладе правительству от 1842 года о санитарных условиях в Великобритании он отметил, что нищета в Константинополе, а также грязь и теснота в Париже были причинами высоких показателей смертности [56]. Английские и французские врачи и реформаты работали сообща. После изучения тюрем Джон Говард обратил свое внимание на больницы. В 1785–1786 годах он посещал их по всей Европе, включая ведущий госпиталь Франции, Отель-Дье де Пари. Говард назвал палаты в этом госпитале «мерзкими и зловонными». Двум пациентам часто приходилось тесниться в одной кровати, окна не открывались, а «медики ставили под сомнение необходимость свободной циркуляции воздуха» [57].