Он уходит, обещая вернуться через десять минут, а пока оставляет приказ охране не сводить глаз с меня и дочери. Я обнимаю себя за плечи и возвращаюсь к Селин, которая была немного напугана. Она впервые увидела столько людей вокруг себя, когда Рамис вызвал охрану на место происшествия в полном составе.
Я обнимаю дочку и прижимаю ее к себе, чувствуя мелкую дрожь в своем теле и болезненность на шее. Когда Рамис возвращается, то велит охране следовать за нашим автомобилем, а сам садится к нам и занимает место рядом с нами.
Несмотря на то, что пространства в машине достаточно, я все равно чувствую скованность и тесноту, когда колено Рамиса соприкасается с моим. Рамис сразу же протягивает мне платок, и я молча принимаю его и прикладываю к голове.
— Мы поедем в больницу, Айлин.
— Нет, там просто царапина. Отвези нас домой, Рамис…
— Мамочка, мне страшно, — вмешивается Селин. — Ты плакала, а потом мы побежали, а потом возле нас оказалось много людей…
Я прикрываю глаза, чувствуя себя жутко виноватой перед дочерью. Когда я выбежала из уборной, то первым делом схватила Селин и побежала с ней на выход из ресторана. Рамис, ничего не понимая, моментально нагнал нас, усадил Селин в машину, а меня прижал к двери и заставил рассказать, что случилось.
Я не собиралась скрывать и рассказала. Про угрозу, про непонятный долг, про то, что они знают о моих ранах на запястье. Они все знают, и от этого мне было очень страшно.
А потом эта пощечина и…
— Все хорошо, Селин, — отвечаю дочери. — Друзья дяди Рамиса — наши друзья тоже.
— А где дядя Вадим? Почему я больше не вижу его? Он ведь тоже друг, мама?
Я кусаю губы, чувствуя острое напряжение, сквозившее справа. Рамис молчит, но я слышу, как тяжело он дышит.
Неужели он ревнует Селин?
Я не знала.
Но то, что Рамис произносит в следующую секунду, повергает меня в шок:
— Селин, ты увидишься с ним позже. После того, как мы с тобой и с твоей мамой съездим на море.
— Море?! — восклицает Селин чересчур громко, заставляя даже водителя улыбнуться.
Только не меня.
Рамис снова это делает. Он снова пытается купить нашу дочь.
— Море?.. — переспрашиваю эхом.
— Море, — кивает Рамис, посмотрев сперва на меня, затем на дочь. — Хочешь на море, Селин?
— Хочу, хочу!.. А мама?..
— Мама тоже поедет, — отвечает Рамис, скользнув по мне медленным, тягучим взглядом. — Мы поедем втроем. Ты, мама и я.
— Это нечестная тактика! Ты действуешь нечестно, Рамис, — шепчу в его сторону, едва сдерживая себя от вспышки гнева.
Селин радуется известию о море. Кажется, что она вмиг позабыла обо всех своих страхах, и это, наверное, должно быть самым главным для матери, вот только я все равно чувствовала себя просто ужасно.
— Во-первых, пока я буду искать людей, которые тебе угрожали, оставаться в городе небезопасно. Работа и садик в любом случае будут под запретом.
— Под чьим запретом?!
— Под моим, Айлин, — спокойно возражает Рамис. — Во-вторых, Селин нужен морской воздух. К тому же, на юге живет и работает хороший генетик, мы отвезем дочь к нему и пройдем весь путь: от анализов до лечения.
— Как все удачно для тебя сложилось. Я уже начинаю думать, что сегодняшний инцидент — твоих рук дело!
Рамис поднимает ладонь и касается моей шеи. Мягко и даже ласково, но я все равно незаметно дергаюсь от этой близости.
— Я бы не позволил никому прикоснуться к тебе. Даже если в результате этого мне бы выпал шанс быть с тобой наедине столько, сколько влезет.
