Да пошёл ты! – выкрикнул Семён, и плюнул хозяину дома в лицо.
–
Кажется, Семён? Ты в 90% прожитых мной вероятностей погиб. А жаль, такой талантливый лидер, смог бы сделать ещё так много хороших дел.
–
Предлагаешь просто жить дальше, зная, что есть такой урод, как ты, который захватывает власть над нашим миром.
–
Вы замечательные герои, которые проживают тысячи вариантов жизней. Но есть ли среди них хоть один вариант для вас? Лично для вас? Чтобы вы были счастливы? Как много лет, из тысяч прожитых, вы жили так, как хотели бы? Вы спасете чужие жизни, но кто из вас продлил жизнь возлюбленной? Вы вообще любили хоть когда-то?
Перед моими глазами возник образ прекрасной официантки из придорожного кафе, к которой я так и не подошёл. Не было времени. Потом вспомнил Эльзу. Пользуясь своим талантом, я спас её из лап разбойников. Мы были вместе больше года, и всё складывалось удачно: у “варианта” не может быть иначе. Но когда у неё появилась опухоль, и я попытался подправить реальность, ко мне пришёл патруль. Правило нельзя нарушать: “вариант” не может изменять реальность в своих интересах или в интересах родственников и друзей. Продление жизни с высокой вероятности смертельного исхода допускается только для лечения “варианта”, но не для обычного человека.
Изменяющий реальность захохотал:
–
По глазам вижу: вы все любили хотя бы раз. И лишались возлюбленных из-за этого глупого закона. Мы как сапожники без сапог. Мы правим судьбу мира – но над своей не властны. Я тоже был законопослушным “вариантом”. Я тоже был героем, спасал жизни. Но мне запретили лечить мою любимую, когда пуля пробила её лёгкое. Небольшое изменение реальности спасло бы её жизнь. Но патрульные были неумолимы. Они сказали мне, что с вероятностью 99,99% она умрёт – и значит, она должна умереть, я не могу вмешаться. Но я ведь мог вмешаться! Я “вариант”, в отличие от других людей, я на это был способен. Кто придумал это глупое правило? Я тогда первый раз пошёл против системы, вылечив мою Анну. А потом её убили у меня на глазах патрульные – “чтобы не нарушать баланс Вселенной”. Зачем мне нужна вселенная, в которой нет Анны?
Патрульные оставляют нам небольшой выбор: либо ты послушный “вариант”, либо ты – абсолютное зло, изменяющий реальность.
–
Либо ты обычный человек, – прошептал я.
–
Разве ты сможешь прожить жизнь обычного человека после той власти, которую ты имел эти годы?
Изменяющий реальность перевёл взгляд на Семёна.
–
Я тебя узнал. “Варианты” часто меняют тела-носители. Человеческие тела недолговечны. Но я узнаю твой взгляд, его не подделаешь. Из-за тебя погибла Анна!
–
Нет. Она должна была умереть. Это было неизбежно. Не тебе вмешиваться в ход течения времени.
–
А кому? Хозяевам патрульных? Кто эти “варианты”, которые придумали правила? Они получили свой дар раньше остальных, поэтому называются Верховными. А те, кто стал пытаться изменить реальность под себя позже их, стали преступниками. Я не согласен с таким ходом вещей!
–
Согласен или не согласен – решать не тебе, – в голосе Семёна чувствовалась сталь. – Ты был и останешься преступником.
–
Но ты меня не накажешь, патрульный. Надоело болтать. Думаю, все уже определились с будущей судьбой. Итак, кто из вас хочет жить?
–
А с чего ты взял, что мы патруль? – Семён засмеялся. – Мы всего лишь наживка. Посмотри на себя.
Только сейчас я обратил внимание, что вместо нескольких десятков воплощений изменяющего реальность перед нами стоял один человек. Обычные люди могут наблюдать такое только в квантовом мире: пока не следишь за частицей, она может одновременно находиться в любой точке видимой Вселенной, но стоит на неё посмотреть, как суперпозиция разрушается, и частица точно определяется со своим положением. Мы же – как наблюдатели, которые разрушают суперпозицию в мультивселенной.
