Большой переполох в Шын-Жане - страница 13

В Степи тоже встречались настоящие красавицы. Во время своих поездок по степи Лианжи завел много знакомых как среди дулу, где его признавали за своего из-за его происхождения, так и среди жужаней, где его любили за знание жужанского языка и обычаев. В некоторых аулах7 и куренях8 его даже встречали с почетом и ставили ему гостевую юрту9 или гер10, а по ночам в его постель часто укладывали молодых девушек между месячными, что было особой честью. Ведь по обычаю кочевников, так поступали только с важными людьми, чтобы девушки беременели от их семяни и рожали особо одаренных детей.

Конечно, степные девушки отличались от шын-жанок и своей физической силой, и своим темпераментом в постели, и своей непосредственностью, и своим свободолюбивым характером. Но по сравнению с Кидарой им не хватало образованности и той элегантности, которыми обладали городские женщины.

В Кидаре же как будто воплотились все лучшие свойства степных и шын-жанских женщин. Будучи в Степи, она могла скакать на коне, стрелять из лука, открыто смеятся и улыбаться, и с видимым удовольствием вела себя свободно и непринужденно со всеми окружающими. Но она также была украшением любой изысканной компании в Кашгаре, не уступая красотой, одеждами и манерами лучшим столичным красавицам, а умом и образованностью равная даже мужчинам.

Поэтому, зная и ее, и себя, Генерал раз и навсегда решил, что в его сердце больше не будет ни одной женщины. Зачем пытаться заполнить душевную пустоту, если знаешь, что есть такая женщина, как Кидара? И пуская она никогда не будет его – само ее существование наполняет его жизнь смыслом. Иногда ему действительно казалось, что во всей вселенной есть только он и она.

Сама Кидара также ценила своего тайного друга. Конечно, для нее он был выходцем из, хоть и уважаемых, но нижних сословий, и поэтому она не могла даже рассматривать его как возможного будущего мужа. Будучи дочерью Императора, она рано поняла, что в ее кругах браки по зову сердца – это большая редкость, и смирилась с этим.

К тому же, во многих богатых семьях существовали тайные любовные интриги, за счет чего люди из высоких сословий пытались дать выход своим чувствам и страсти. Поэтому Кидаре было очень приятно, что в Империи есть один особенный человек, который ради нее готов на все, что угодно. В моменты, когда ей было плохо или грустно, она часто звала его на расстоянии, как тогда на ночевке в степи. И Ли всегда чувствовал ее зов, и отвечал ей своим, как мог, что всегда придавало ей силы.

Ли стал еще ближе ей, когда госпожа Эрдэнэчмек покинула этот мир из-за неизлечимой болезни. Самый близкий и родной человек в детстве, мать после второй поездки в Степь заметно отдалилась от дочери, так и не справившись со своей ревностью к дочери. Но даже при этом она оставалась самым близким человеком в окружении Кидары в Кашкаре. К тому же, мать была самым главным, что связывало Кидару со Степью.

После смерти госпожи Эрдэнэчмек, такой связью остался только Ли Лианжи. Он теперь остался как будто единственной ее семьей за пределами ее жизни при дворе. Стареющий отец-Император всегда любил Кидару больше всех остальных дочерей, но он никогда ее по-настоящему не понимал. Поэтому единственным человеком во всем мире, который мог по-настоящему понять и принять ее двойственную натуру, был только ее Дулат.

Так она и воспринимала его, как надежного друга, любимого старшего брата, и своего редкого, но самого желанного любовника. Она просто хотела, чтобы все оставалось также как и было, чтобы он всегда был где-то на севере, на расстоянии нескольких дневных переходов, и иногда они бы встречались в Кашкаре. И все-же, она сильно заревновала, когда узнала, что Лианжи женился и обзавелся детьми. Часть ее всегда хотела быть с ним, и подарить ему детей.