Бордерлесс - страница 3

– Ты уверен, братишка? – Спрашивает полицейский.

Боря хочет ответить, что тамбовский волк ему братишка, но вместо этого кивает.

– Никуда не уходи, я сейчас вернусь.

Полицейский разворачивается и бежит вслед за девушкой, но ее уже на лестнице нет. Наверняка успела выйти из метро и уже спряталась в ближайшем дворе. Боря поискал глазами ее парня, его след тоже простыл.

Первая мысль, которая пришла Боре в голову – террористы. Разыграли сцену, чтобы отвлечь внимание, а сами спланировали все. Но тут же отмел эту идею – фигня, чтобы убить одну женщину надо разыгрывать такой спектакль? Просто подошла бы и столкнула. И вообще, мелковато для террористов. Они бы скинули толпу. Или взорвали что-то.

Почувствовав холодок в груди, Боря припустил к выходу.

На улице сталкивается с полицейским.

– Парнишка, погоди, – говорит он, – расскажи что ты видел. Она столкнула женщину?

– А вы ее не нашли? – Спрашивает Боря.

– Нет, не нашел. Но она точно была, я видел. Найдем по камерам.

– Да, она подошла к женщине и столкнула ее на рельсы. До этого они ругались с парнем, он вышел через другой вестибюль.

– А как он выглядел?

– Так вы же по камерам посмотрите!

– Посмотрим, ты прав. Пойдем внутрь, я запишу твои показания.

– Мне двенадцать лет, – говорит Боря, – какие показания?

– Я позвоню твоей маме, – отвечает полицейский. – Она приедет, не переживай.

Замерзший ком в груди подкатывает прямо к горлу. Он всегда там был, во всяком случае, в последние два года. Но Боре удавалось как-то с ним жить, и в последнее время он редко давал о себе знать. Но вот сейчас дал: дыхание сперло и свело желудок. Боря выдавил:

– Не дозвонитесь.

А потом развернулся и побежал по бульвару в сторону дома.

– Эй, парень! Парень, подожди! – Кричит полицейский вслед, но в погоню не кидается. А что толку догонять пацана? Задерживать его он не имеет права, и допрашивать тоже. Большая редкость, но вот сейчас Боря был благодарен своему возрасту. Он мог просто слинять, не демонстрируя полицейскому вспухший нос и сдавленный голос, который в таких ситуациях становился совсем девчачьим. Он бежит, стыдливо утирает слезы и старается сконцентрироваться на дыхании. Но в голове раз за разом звучат слова полицейского: «Я позвоню твоей маме. Она приедет, не переживай».

Боря прибежал к дому, остановился у подъездной двери и, тяжело дыша, принялся копаться в рюкзаке в поисках ключа от домофона. Попадалось все, что угодно, кроме чертовой ключницы с принтом картины Ван Гога. Дважды ему в руку легло яблоко, и Боря в раздражении выбросил его в урну.

– Боря! – Услышал он голос папы и обернулся.

От парковки к подъезду шел отец. Боря бросил рюкзак на землю и побежал к нему.

– Сынок, что случилось?

Отец поймал его в обьятия, Боря уткнулся в теплый отцовский свитер и зарыдал.

– Боря, что случилось?

Отец присел на корточки и посмотрел на Борю. Боре было стыдно за свои слезы и утреннее поведение, но сейчас это уже не имело никакого значения. Если бы полицейский не сказал про маму, то Боря помирился бы с отцом, чтобы рассказать ему о событиях, свидетелем которых он стал за день. Они бы вместе подумали, что все это значит. И Боря, в принципе, не чувствовал, что стал частью этих событий. Они были ему неприятны, но не сказать бы, что они разбили ему сердце. Да, от воображаемой картины результата падения на рельсы и проехавшего поезда по той женщине Борю мутило, но эта пожилая дама, и девушка в книжном, и парнишка в бассейне, были от него все же далеко. Тот чертов полицейский своими словами вдруг вплел Борю во все это, заставил стать частью происходящего. Если не физически, то эмоционально. Так для себя это объяснил Боря.