* * *
А потом Министерство здравоохранения России отказалось отвечать на запрос думского комитета по охране здоровья о том газе.
«Министерство здравоохранения не вправе сообщать какие-либо сведения о свойствах газа, примененного во время проведения контртеррористической операции в Москве по освобождению заложников 26 октября, поскольку эти сведения относятся к государственной тайне», – это ответ министра здравоохранения Юрия Шевченко на запрос из Госдумы.
Государственная тайна.
Все боевые отравляющие вещества хорошо известны. Применение их оговорено в международном праве. По этому самому праву они и запрещены.
А тут – нашли то, что разрешено?
Потом немецкие врачи, занимающиеся лечением двоих своих соотечественников, оказавшихся заложниками в Театральном центре в Москве, заявят, что им удалось идентифицировать тот таинственный газ. После обследования 18-летней студентки и 43-летнего бизнесмена, пострадавших от действия газа, эксперты мюнхенской клиники пришли к выводу, что причиной смерти террористов и заложников стало наркотическое вещество фентанил.
Немцам верю. Это хорошие химики и медики, и им нет резона прятаться за «государственную тайну».
А нашим есть.
Справка: фентанил является синтетическим наркотиком, созданным в Бельгии в конце 1950-х годов. Он относится к группе опиоидов, веществ, подобных морфию и героину. Обычно его применяют во время хирургических операций для обеспечения обезболивания. Помимо прямого действия (обезболивания) фентанил угнетает дыхание, вплоть до остановки, он вызывает спазм дыхательных путей. А еще он замедляет работу сердца, вызывает тошноту и рвоту. Возможно еще и развитие печеночной колики, задержки мочи и кала, косоглазия.
По своим свойствам фентанил сходен с морфием, однако в чистом виде он обладает значительно более сильным действием.
Вот вам и разгадка волнений медиков по поводу газа. Газ-то применяется в медицине.
Это означает, что применить его предложил медик.
И не просто медик, а врач, облеченный властью, потому что в кратчайшие сроки надо найти огромное количество этого вещества.
И где ж такое количество этого добра можно было взять и привезти в центр Москвы в самые короткие сроки? Ответ: на медицинских складах.
Вот поэтому ведомство господина Шевченко так рьяно настаивало на том, что по международным делам у нас все в полном порядке. Применили в полном соответствии с буквой международного права.
Да. Но одно дело усыпить человека на операционном столе, другое – целый зал.
Это ж в каких объемах все это должно было быть?
В больших. В гигантских. Баллонами. О концентрации, видимо, никто не думал.
Дали с запасом. И этот запас– гора трупов.
Потом помощник министра здравоохранения России Александр Жаров сообщит, что «причиной гибели многих заложников после штурма явилось ослабленное состояние их здоровья и хронические болезни. Заложники находились в закрытом помещении, у них ощущался недостаток кислорода. Организм был обезвожен и не получал необходимой медикаментозной поддержки. Кроме того, стрессовая ситуация крайне отрицательно повлияла на иммунитет людей».
Но ведь это было ясно еще до начала операции. Было известно, что среди заложников немало людей, страдавших бронхиальной астмой, нарушением ритма сердца, ишемической болезнью сердца, сахарным диабетом. Почему им не оказали элементарную помощь на месте?
Потом Александр Жаров скажет, что «освобожденных из Театрального центра на улице Мельникова заложников реанимировали с помощью препарата налоксон.
